Михаил Ахманов - Первый после бога
– Наши где?
– Наших бросили у воды. За этой кучей, сэр… Там сидят эти чертовы грифы.
В наступающих сумерках Шелтон различил сваленные грудой полунагие тела и огромных птиц с кривыми клювами. Он вспомнил лагерь испанцев у Канивы, трупы с оторванными конечностями, запах крови и горящей плоти; вспомнил все это и пробормотал:
– Как сотворишь, так же тебе и воздастся… Господи, быстро мелют мельницы Твои!
– Вы что то сказали мне, сэр? – спросил боцман.
– Нет, Том. Я не уберег наших парней и прошу у них прощения.
Шелтон перевел взгляд на бухту. У ее горловины покачивался на волнах «Старина Ник», трехмачтовый барк Френсиса Таунли, и по его палубе вышагивали часовые с мушкетами. До барка никак не добраться – четыре пять кабельтовых с любого берега, вплавь не одолеешь. «Амелия» стояла ближе, всего в ста пятидесяти ярдах, и к ее корме был причален шлюп Сармиенто, а рядом виднелся еще один – несомненно, «Москит» Самюэля Лейта. Разглядев его, капитан вспомнил слова Рокуэлла, скрипнул зубами и выругался. Лейт, вонючий хорек! Вот кто выследил «Амелию»!
Сумерки сгущались, и силуэты кораблей быстро таяли в надвигавшейся темноте. Шелтон, однако, успел заметить, что на его плененном судне тоже несут вахту, и часовые бдительны. Орудийные порты были открыты, из них выглядывали жерла пушек, и стоявшая близко к берегу «Амелия» казалась приманкой – попробуй сунься, и попадешь под огонь! Несколько минут он размышлял, как добраться до корабля, но тут не имелось вариантов – только ночью и только вплавь. Лодок нет и нет деревьев, чтобы связать плоты; к тому же люди устали, и вести их сейчас в бой – чистое безумие.
Он снова выругался и произнес:
– Судно захвачено утром. Почему Таунли не ушел? Чтобы похоронить убитых, много времени не нужно, а он все еще здесь.
«« ||
»» [162 из
226]