Борис Акунин - Младенец и черт
На поле и вовсе творилось невообразимое. На Козловского бросились товарищи по команде, и давай хлопать по спине, обнимать, целовать, а потом и подбрасывать в воздух. С трибун на поле выбежали энтузиастические болельщики. Дамы визжали. Над немецкими скамьями стоял скорбный вой.
К Лавру Константиновичу было не пробиться. Никого из агентов Алеша тоже не видел, потому что на трибунах все перемешались, мало кто остался на своем месте.
А человек в широком пальто тем временем уже почти скрылся из виду.
Уйдет, уйдет!
И Алеша бросился вдогонку один, потому что другого выхода не было.
За воротами клуба он остановился. Где шпион?
Вон он, садится в запряженную парой пролетку.
Долговязый кучер в извозчичьем картузе щелкнул кнутом, гаркнул:
— Эх, салетни! Пашель! Пашель!
На коляске с треском поднялся кожаный фартук, она захрустела гравием, стремительно набирая скорость.
«« ||
»» [101 из
155]