Борис Акунин - Младенец и черт
Капитан уже не барахтался в железных тисках, лишь завороженно смотрел на бушующее пламя.
Дело было сделано. Алеша отлично понимал, что живым ему отсюда не уйти. Жизнь кончена. Она получилась короткой и немного нелепой, но финал, ей-богу, совсем неплох. Жаль только, наши не узнают, что план развертывания к немцам не попал. И как погиб студент Романов, тоже не узнают.
Он вздохнул.
— Как весело горит сухая бумага, — неживым голосом сказал Теофельс. Он перевел взгляд на Алешу. Глаза у немца светились странным блеском. — Что ж, господин Романов, вы провалили мне задание. Такое со мной случается в первый раз. И, клянусь, в последний… Пусти, Тимо, черт бы тебя побрал! Старый сентиментальный осел, ты растоптал мою честь.
Слуга больше не держал его. Растирая помятое горло, капитан цедил слова с пугающей неторопливостью. Эта ледяная ярость устрашала гораздо больше, чем недавний истерический хрип.
— Вы победили, юноша. Но погодите радоваться. Я вызываю вас на дуэль. Биться насмерть. Все равно жить мне теперь незачем.
— Какая еще дуэль? — Алеша косился на пылающую папку — вся ли сгорела, не уцелеют ли какие-то страницы? — Думаете, я позволю вам взять в руки оружие?
— Обойдусь без оружия. — Теофельс криво усмехнулся. — Мы с вами вот как. Держу пари, что вы любитель Конан Дойля… «Этюд в багровых тонах» читали? Про Божий Суд. Как двое американцев пилюли глотают?
Романов кивнул. Конечно, читал. Первый раз — еще приготовишкой.
— Вино вот. — Немец мотнул головой на полупустую бутылку. — А это, — он вынул из жилетного кармашка крохотную коробочку, — пилюли.
«« ||
»» [138 из
155]