Борис Акунин - Смерть на брудершафт. Мука разбитого сердца
— Так, теперь за Андрея Первозванного. Не отставать! … За Фому Неверящего… За Филиппа… За Варфоломея… За Симона Зилота… За Иуду Леввея… А Иуде Искариоту — вот. Об твердь земную!
С этими словами Козловский выплеснул последнюю, двенадцатую порцию на скатерть, а саму рюмку с размаху грохнул об пол — официант жалобно вскрикнул. Князь кинул ему купюру.
— На, не переживай… Алеш, ты что?
Его молодой друг сидел с разинутым ртом, пытаясь сделать вдох.
Прислушавшись к себе, штабс-ротмистр констатировал:
— Не пробило. Ну-ка, как тебя… Еще неси. Анкора!
Голова у Алеши с каждой секундой делалась всё тяжелее. Одной шеей на весу ее было уже не удержать. Пришлось подпереться сначала одной рукой, потом двумя.
— Где ты, где ты? — уныло повторял пьяный Романов, взывая к Кларе.
Князь взял его за ухо, повернул к себе.
— Да вот же я. Ослеп ты, что ли?
«« ||
»» [108 из
143]