Борис Акунин - Смерть на брудершафт. Мука разбитого сердца
Всех к черту!
Дверная рукоятка качнулась. Створка скрипнула. Проклятье! От волнения он забыл запереться!
Алеша еле успел положить «пипер» на стол и прикрыть батистовым платком, сплошь расшитым ангелочками.
Явление Ангела-Спасителя
Высокая, плечистая фигура, вдоль и поперек перехваченная скрипучими ремнями, заняла собою весь проем.
— Ну-ка, ну-ка, покажитесь! Что это вы в сумерках? Где тут выключатель? — Вспыхнула люстра, и штабс-ротмистр Козловский предстал перед бывшим соратником во всей гвардейской красе: румяный, здоровый, с победительно торчащими усами. — Лычки, боевой крест! Герой! Я вас, Романов, обыскался. Хотел из полка вытребовать — говорят, в госпитале. Я в госпиталь — выписан. Ну, я сюда, по старой памяти. И застал! Повезло! Как рука? — заботливо нахмурился князь, обнимая Алешу только с одной, левой стороны. — Срослась?
Постная физиономия могла вызвать ненужные расспросы, поэтому Романов изо всех сил растянул губы в улыбке.
— Здравствуйте, Лавр Константинович. Кости-то ничего, вот сухожилия… Пальцы не слушаются.
— Э, голуба, мячик жать надо, гуттаперчевый, я вам подарю.
Козловский сел на стул, положил фуражку прямо рядом с ненадежно замаскированным пистолетом.
«« ||
»» [13 из
143]