Борис Акунин - Смерть на брудершафт. Мука разбитого сердца
Вот уже и рубаха была набита бумагами по самый воротник. Британской империи досталось совсем мало места.
Чуть не плача, Козловский выдирал из папок отдельные страницы, запихивал Романову за пазуху.
— Что это, шифр? — бормотал он. — Ничего, криптографы разберутся. А это что за чертежи?
— Лавр, — наябедничал Алеша про итальянца, — он папки «Италия» берет!
— Италию — ляд с ней. Пускай. Его доля. Но надо проверить, что он еще себе понапихал. Эй, минуто!
Из рюкзака специалиста одна за другой были извлечены несколько папок.
— «Schweiz»? Ладно, ва бене. А «Сербию» отдай, ни к чему вам братья-славяне…
Чичо за Сербию биться не стал — у него с местом тоже было плохо.
Наконец, нагрузились, что называется, под завязку.
Штабс-ротмистр вынул плоскую флягу с горючей жидкостью, полил груду сваленной на пол бумаги. Бросил спичку — по документам побежало веселое голубое пламя.
«« ||
»» [129 из
143]