Борис Акунин - Смерть на брудершафт. Мука разбитого сердца
Да, да!
Когда он увидел Клару, ему показалось, будто в зале что-то произошло с освещением. Угол, где сидела она, словно озарился чудесным сиянием, зато вся остальная часть помещения погрузилась в сумрак.
В сегодняшней программе танец госпожи Нинетти не значился. Очевидно, поэтому Клара была не в своей газовой накидке, а в вечернем платье и пышном боа из страусовых перьев. Вуалетка, заколотая черной жемчужиной, опускалась на ее лицо, но не прятала его, а наоборот, делала еще ослепительней. Алешу поразило: неужто люди не видят этого неземного сияния? А если видят, как они могут есть, пить, смотреть на сцену?
Должно быть, у него на время помутилось зрение — соседа Клары певец разглядел с опозданием. И чуть не сбился с мелодии.
Проклятый итальянец сидел рядом с Кларой и поглаживал ей запястье!
За минувший день Алеша узнал о Рафаэле Д'Арборио больше, чем за всю предшествующую жизнь.
Это было нетрудно. В гостиничной библиотеке книги живого классика на разных языках занимали несколько полок. Все итальянские газеты и половина швейцарских обсуждали речь, которую Д'Арборио недавно произнес на римской площади перед двадцатитысячной толпой. Блестящий оратор призывал соотечественников воевать на стороне Антанты, и вся страна поддержала своего кумира. Просто поразительно, что этот негодяй придерживался столь похвальных взглядов! Но это его не извиняло. Глядя на портреты пучеглазого фанфарона, Алеша ощущал, как к горлу подкатывает тяжелая, густая ненависть. Гнусный сатир! Мерзкий пятидесятилетний старикашка!
После аплодисментов, проигнорировав вопросительный взгляд Козловского, Алеша на минуту ушел за кулисы — выпить воды и взять себя в руки.
Картинка 14
Вернулся, раздвинув занавес жестом супруга, распахивающего дверь спальни, чтобы покарать преступных любовников.
«« ||
»» [59 из
143]