Борис Акунин - Гром победы, раздавайся!
– Ну шо, Савчук? – спросил прапорщик, садясь на корточки и щупая подштанники. – Ишь ты, она и стирает недурно. Белые-то какие.
– Энта обстоятельней прежней, – признал фельдфебель, пряча за спину цигарку – он как раз собирался со вкусом подымить. – Хотя и та была ничего себе.
Вошебойки в прачечной проверяли уже третью неделю – неторопливо, со вкусом. Дело было хорошее, чистое, а торопиться особенно некуда.
– Э, брат, что это ты весь двор захламил? – Петренко распрямился, поглядел вокруг. – Лошадь проскачет, копытом в лужу топнет – белье забрызгает.
– Завсегда так ложили, Афанасий Никитич.
– «Завсегда». А сегодня переложи. Видишь, солнышком грязюку растопило. Вот эти поперек нехай будут, – показал прапорщик на средний ряд сохнущего белья. – И места меньше займет, и не запачкается. Старый солдат, сам соображать должен.
Фельдфебель заворчал:
– А завтра сызнова велите по-старому ложить? Лучше бы рогожу достали, постелить. От травы вон зеленится всё.
– Ничего, солдату в этих подштанниках не на танцы ходить. Давай-давай, перекладывай.
Савчук пошел распорядиться, бормоча:
«« ||
»» [38 из
142]