Глеб Киреев - Одиночка ЧУЖИЕ-I
- Вам нужна полная разгерметизация. Только она спасет вас, - он приблизился к парням и весело засмеялся. - А эти штуки, - он указал на винтовки, - лишь раздразнят его. Он - совершенство. Это истинный дьявол!
- Спасибо.
Его прищуренные глаза вспыхнули на мгновение алым светом, и голубой туман рассеялся вместе с Далласом, но его приглушенный смех еще долго звучал у меня в ушах.
Пластиковая карта легла на стол с легким шуршанием. Смотрю. Черт его знает, так ли мы должны действовать? Молодой капрал поправляет каску и смотрит мне прямо в глаза. На его губах появляется нежная загадочная улыбка. Он явно что-то хочет сказать, но не решается. В итоге он произносит совсем не то, что думал:
- Здесь мы будем в относительной безопасности.
Я осматриваю изуродованное помещение. Кто знает, что такое "относительная безопасность"? Это утопия. Те, кто пропал из этих комнат, тоже, наверное, считали, что находятся в "относительной безопасности". Бред! Я считаю, что безопасность или есть, или ее нет. Она либо абсолютна, либо ее нет вообще. Хотя я не боюсь. Мне сейчас нечего бояться. Со мной ничего не может произойти. И мне легко и спокойно. Да. В таких ситуациях каждый думает об одном: как остаться в живых. Хотя, конечно, переживает и за всех тоже. Одиночество - уж больно тяжелая штука в такой обстановке.
...Развороченные взрывами подвалы и дождь. Я бегу, бегу. Надо успеть забрать их с собой. Я могу спасти их всех, надо только разыскать их. Уже целую вечность, задыхаясь, в поту ношусь по этому мертвому городу.
Это последний дом - последняя надежда. Больше и спрятаться-то негде. Вхожу... Вниз ведет осыпь битого кирпича, перемешанного с кусками бетона, металлической арматурой и осколками стекла. Неужели их засыпало?
- Эй, выходите! - зову, кричу изо всех сил, срывая голос.
Вот. Появились. Выползли.
«« ||
»» [152 из
222]