Сергей Антонов - Непогребенные
Когда зрение вернулось, он увидел над собой ребристый потолок с остатками креплений для люминесцентных ламп, колонны, облицованные белым мрамором. Станция имени Че Гевары. Как он здесь очутился?
Томский попытался перевернуться на спину и охнул. Кровь прилила к голове и ударила в темя, сосредоточившись в очаге боли. И все же Толик нашел в себе силы встать на колени. После короткой передышки выпрямился во весь рост. В десяти метрах стоял Чеслав Корбут в своем желтом костюме химзащиты. Согнутая в локте рука замком охватывала шею Мишки. Чеслав держал мальчика перед собой — так, чтобы Томский видел мальчика. Мишка яростно отбивался: царапался и молотил кулаками по ногам Чеслава. Один раз ему даже удалось пройтись ногтями по запястью Корбута. Однако сопротивление с каждой секундой слабело — душитель со сладострастным выражением усиливал давление. Пальцы Мишки в последний раз скользнули по прорезиненной ткани. Руки бессильно обвисли. Глаза закатились. Лицо залила синева. Мальчик что-то прохрипел. Толику показалось, что Мишка произносит его имя.
— Отпусти пацана, подонок!
Томский бросился на Чеслава, но сделал всего лишь пару шагов. Пол качнулся, накренился под таким углом, что удержаться на ногах было невозможно. Толик упал, в плечо вонзились шипы обрывка колючей проволоки. Мозг просто зафиксировал этот факт, а тело никак не отреагировало: были проблемы и поважнее, чем пара царапин. Чеслав оттолкнул Мишу. Переступил через его неподвижное тело. Исподлобья поглядывая на Толика, поднял автомат и сумку с противогазом.
— Ты выглядишь нездоровым, Томский. Зачем так болезненно реагировать на какую-то шишку? Впрочем, это все — лирика. Будем прощаться. Я бы поболтал еще, но вынужден откланяться.
Ствол «калаша» уперся в голову Анатолия. Палец Чеслава лег на курок. Томский ждал выстрела, но услышал лишь тихий смех:
— Знаешь, а я передумал. Тебя расстреляют свои. За убийство этого мальчишки.
На прощание Корбут пнул Томского ногой под ребра. Удар был весьма болезненным, но терять сознание Толик начал не из-за него. Что-то случилось с головой. Ее словно обхватили невидимые щупальца спрута. Холодные и скользкие, они сжимали череп, явно собираясь его раздавить. Сквозь мутную пелену, застилавшую взор, Толик увидел, как Чеслав натягивает противогаз. И тут… Резина приняла цвет кожи. Гофрированный шланг врос в лицо, а губы сделались фиолетовыми. Корбут превратился в Желтого и окончательно растворился в клубах тяжелого тумана, наполнившего голову Томского.
* * *
— Эй, ты будешь меня слушать или хочешь, чтобы я отрезал тебе уши?!
«« ||
»» [263 из
278]