Сергей Антонов - В интересах революции
Толик и сам не понял, как очутился рядом с Русаковым. Просто услышал имя своего кумира и тут же прыгнул на стол. А еще эта волшебная формула, этот едреный девиз… В интересах революции! Звучит как песня! Они стояли спина к спине и держали под прицелами автоматов весь станционный зал. Только в этот момент Томский понял, насколько рискованную игру затеял комиссар. Торгаши Новокузнецкой мерили смельчаков злобными взглядами, толкали друга локтями и перешептывались. Стоило одному из них пойти в атаку, за ним ринулась бы вся стая. Их неминуемо бы разорвали на куски. Прошла минута-другая. Вожака не нашлось. Когда это стало понятно, Аршинов и Вездеход принялись швырять автоматы, пистолеты и рожки с патронами в большой мешок. Русаков тем временем спрыгнул со стола и подхватил две подвернувшиеся под руку канистры с бензином.
Томский грешным делом решил, что Русаков разошелся окончательно и намеревается сжечь Новокузнецкую дотла. Однако комиссар не стал устраивать пожара, а только передал канистры Аршинову, пружинистой походкой направился к краю платформы и прыгнул вниз. Вездеход и Владар поспешили за ним, волоча за собой и передавая друг другу тяжелый мешок с оружием и боеприпасами. Толик подал спустившемуся на рельсы Аршинову канистры и спрыгнул на рельсы последним. Он успел заметить, что Новокузнецкая начала выходить из гипнотического транса, в который погрузил ее грозный комиссар Первой Интернациональной.
В туннеле Томский нагнал Русакова и зашагал рядом. Он никак не мог взять в толк, зачем комиссару бензин, но спрашивать постеснялся. Русаков заговорил первым.
– Никогда не любил эту станцию. Предпочитаю тут не задерживаться. Видал, какой контингент? Бандиты и работорговцы. Кровососы-эксплуататоры. При этом почти у каждого боевое прошлое. Знаешь, сколько здесь народу пропало… Случайно мимо пройдешь – и все, поминай, как звали. Кабы не нужда, я б сюда не сунулся. Так значит, ты тот самый Томский, который у красных паровоз угнал?
– Было дело. А вот этот прапор был за машиниста.
– Уважаю. – Комиссар даже остановился, чтобы пожать Толику и прапорщику руки. – Я сразу понял, что встретил мужественных бойцов. Мои ребята будут рады познакомиться с вами.
Комиссар замолчал, а Томский не стал расспрашивать, что за ребята. В том, что эти ребята – отличные парни, он не сомневался. Название Бригады говорило само за себя. Уж не та ли это группировка единомышленников, которую он всегда искал? Перед глазами встал знаменитый черно-белый портрет товарища Че. Символ революции! Если Русаков избрал Че Гевару своим кумиром, наверняка комиссар и его сподвижники – свои люди. Возможно, как раз они и помогут воплотить в жизнь его дерзкий план. Не станут ссылаться на трезвый расчет и научно обоснованные подходы. Скорее бы встретиться с ними!
* * *
На платформе Новокузнецкой, неподалеку от пустого стола ограбленного торговца оружием стоял человек в длинном плаще и широкополой шляпе. Берзин задумчиво улыбался. На своем веку он переиграл много достойных противников, но таких, как эти, судьба посылала ему в первый раз. Вот уже несколько лет старый разведчик подумывал о том, что пора уйти на покой. Ограничить свое вмешательство в большую политику простым преподаванием диверсионного мастерства в Лубянской спецшколе. Теперь он точно знал, когда это произойдет. Только полную победу над Томским и Русаковым можно было считать блестящим венцом своей карьеры. На меньшее Берзин был не согласен.
Искры электррдуговой сварки звездопадом сыпались на бетонный пол и гасли, превращаясь в окалину. Сварщик поднял забрало защитной маски. Вытер полотняной рукавицей вспотевший лоб. Воткнул в держатель новый электрод, опустил маску и продолжил вырезать четырехугольник в стальной двери с черной на желтом фоне эмблемой радиации. За дверью начиналась лестница, ведущая к будке вентиляционной шахты на Лубянской площади.
«« ||
»» [123 из
228]