Павел Астахов - Рейдер
– Все совсем не так, как я думал, – плакал Петр Петрович и все дальше уходил от своих тюремщиков и освободителей, конвоиров и следователя, самолета и пассажиров – от всех.
Он хотел обрести независимость от бабушкиной пенсии и теткиных окладов, начал копить, а кончил вымогательством – у тех же бабушки и теток. Он мечтал швырнуть Краснову его еженедельный червонец в рожу и не брезговал даже сбором бутылок, а кончил тем, что спаивал таких, как Гога. Он возжаждал свободы от тирании Гоги и, в конце концов, пошел на самое страшное, что можно помыслить.
Не разобравшись в жизни до конца, он двигался наверх, поглощая слабых и порабощая сильных, и всем сердцем верил, что, достигнув самого верха, сумеет вырваться из той клетки, в которой прожил всю жизнь. И только теперь увидел: с каждым его шагом клетка становилась все прочнее, а значит, его клетка – у него в голове.
– Какое счастье, – твердил он в лицо шарахающимся встречным, – Бог мой, какое счастье для вас, что Краснов не дал мне своей фамилии!
Потому что, если бы «Рыцари» признали его чистокровным Красновым, а значит, своим, он бы уже взошел на самый верх, и самая совершенная из клеток – та, что в его голове, – стала бы тотальной. Для всех.
* * *
Через полгода в одном из далеких монастырей появился послушник. Он производил впечатление абсолютно счастливого человека, и это было странно, поскольку в каждой своей молитве он прежде всего благодарил Господа и всех, кто стал орудием Его воли, за то, что ему не позволили дойти до конца.
Три товарища
Александр Иванович Батраков вернулся в свой кабинет в пять утра, и уже к обеду его кресло после ремонта: перетяжки лопнувшей кожаной спинки и замены двух роликов – было торжественно водружено на прежнее место. Инженеры и бухгалтеры разбирали сваленные по углам бумаги, уборщицы отмывали полы от крови, грязи и копоти, истребляя, по выражению Батракова, даже сам запах рейдерского духа. Но главное – «красный директор» уже знал все, что следует сделать.
Первым делом предстояло пресечь ничем не обоснованные, но упорные слухи, что адвокат Павлов решал вопрос по НИИ чуть ли не в Кремле, и дать понять, что именно благодаря его, Батракова, характеру и связям антирейдерская кампания проведена столь эффективно и мощно. Только так можно было чуть выправить подпорченный – после массовой и не слишком этичной скупки акций миноритариев – имидж. Впрочем, Батраков был исполнен энтузиазма. Да, для выкупа стольких акций ему пришлось потратить почти все свои сбережения в оффшорном банке, к которым он не прикасался со времен кризиса 98-го года, но цель была достигнута, и теперь Александр Иванович был единственным владельцем «Микроточмаша».
«« ||
»» [409 из
430]