Андрей Белянин - Колдун на завтрак
– Зато как взбодрился народ, – оптимистично поддержал Шлёма. – Кто бы знал, что соль в одно место так резво омолаживает? Вона и хромая бабка Фрося как бегает, аж завидно…
Меж тем в нашу сторону более менее твёрдо уставились жерла двух пушек. Если заряд картечи, то шансы у нас есть, а если будут прицельно бить ядрами, то этот же храм нас под собой и похоронит. Обидно. И жаловаться некому, потому что Катенька…
– Хозяйка а!.. – тихим приглушённым эхом разнеслось по всей площади.
Между нами и пушками, прямо на линии стрельбы, зависла огромная фигура моей возлюбленной, видимая примерно до пояса, всё, что выше, терялось в небесах. Так, только домашние тапочки, но с заячьими ушками, размером с телегу, в них ноги, синие штаны на манер французских кюлотов и, самое главное, чётко уловимая всеми подряд аура ничем не сдерживаемого раздражения. Голос любезной Катерины появился минутой позже и начал, естественно, с меня.
– Иловайский, у тебя совесть где или с кем? Я тебя по хорошему просила, загляни к отцу Григорию и марш домой. Ты мне чего тут оборону Севастополя устраиваешь? Ты видел, в каком я состоянии? Всем цыц!!!
Бабка Фрося как раз таки и собиралась верноподданнически поддакнуть, но, рискованно захлопнув пасть, тремя оставшимися зубами умудрилась прикусить язык.
– Я тебе говорила, что у меня начинается? Так вот, началось! Таблетку выпила, а не помогает ни хр… И вы тут ещё спрашиваете, чего это из себя вся такая нервная?!!
– Не, не, не, матушка! – завопили со всех сторон. – Мы к тебе без претензиев, сами такие, щас по быстрому хорунжего прибьём, да и по домам, аки мышки невинные!
– Идиоты, – тяжко вздохнул голос, так что над площадью пронёсся маленький ураган, сбивший с ног нетвёрдо стоящих. – И почему я так хочу сегодня всех убить? А потому, что меня оправдают…
– Помилосердствуй, матушка а! – хором заголосил народ.
«« ||
»» [188 из
262]