Андрей Белянин - Летучий корабль
— Ладно, попробуем как-нибудь выкрутиться. — Честно говоря, как именно, я представлял весьма смутно. Однако, отметив в блокноте первый пункт, я повернулся к дьяку: — Три или четыре дня назад вы передали мне из рук в руки очередной донос относительно мелких нарушений бытового и житейского плана на царском подворье, помните?
— Да, вертопрах бухарский, помню! Всю правду-матушку тебе в глазоньки твои оловянные так и изрезал... Да тока тебе энто, аки пню подосиновому — что в лоб, что по лбу!
— Отлично, значит, помните, — обрадовался я, переглянувшись с Ягой. Дьяк вполне мог отвечать на поставленные вопросы, надо только заставить себя не реагировать на оскорбления и правильно фильтровать его ответы. — Вот это ваш донос, узнаете?
— Узнаю, мошенник при исполнении!
— Тогда позволю зачитать одну строчку, слушайте внимательно, это важно... Итак, речь идет о теперешней возлюбленной царя, дочери покойного дворника, Ксении Сухаревой. Ну, там... ее отношений с государем мы касаться не будем, а вот один момент: «Мало того, что сама лазит, так намедни еще и подругу с собой прихватила...» Это как?
— Что «как»?! Да разврат это, аки в Содоме и Гоморре! Что ж тебе, чучелу репоголовому, еще и объяснять надо?!
— Батюшка сыскной воевода! — не выдержали стрельцы, охраняющие допрашиваемого. — Нет силушки такие слова об вашей милости слушать... Позвольте, Христа ради, ему кажный раз по шеям давать, как тока ругнется?!
— Спасибо, ценю, но пока не надо... — смущенно закашлялся я. В конце концов, в поведении дьяка виновата исключительно Яга. Без нее он бы костерил нас гораздо меньше... процентов на десять. — Вы лично видели эту подругу?
— А то! Рази ж я вам, злыдням лесным, написал бы, коли сам не видел...
— Тогда попробуйте поднапрячь память и предельно четко сформулировать, как она выглядела. Если вы поможете создать подробный словесный портрет, я обещаю, что двух девиц в спальне Гороха больше никогда не будет.
«« ||
»» [100 из
187]