Андрей Белянин - Оборотный город
– Бывает, бабы, они такие… Накрутят нашему брату обещаний с три короба, про целомудренность напоют, папам маменькам представят, а покуда ты с их роднёй о покосе беседуешь, они сами с первым же барином залётным к цыганам на всю ночь…
– Было? – с первого взгляда угадал я.
Моня кивнул на Шлёму, тот покраснел, аки маков цвет.
Господи ты Боже! Да неужели ж и у нечисти поганой бывают чувства, любовь, разлуки и коварные измены? Неужели и они к страданиям сердечным расположены, так чем же тогда они по большому счёту от нас отличаются? А это дорожка скользкая, начнёшь так думать, да и дойдёшь ещё до того, что у них, может, и душа есть?!
Нет, братцы, стоп! Нам, православным казакам, о таких вещах даже задумываться возбраняется. Наше дело – с земли на коня, да за шашку, да всей лавой, да на «ура а!», а там кому как повезёт – иль «Георгий» на груди, иль могила впереди! Выход из сложившейся ситуации был один, традиционный и популярный, а главное, действенный…
– Пошли, выпьем с горя!
– Ты всерьёз, хорунжий? – не поверили упыри. – Не побрезгуешь с нами в кабаке за один стол сесть, водки выпить, под лягушачью икру да маринованные поганки?!
– Ни в жизнь, – перекрестился я. – Этой дрянью закусывать не стану! А водки выпью, душа просит…
– Видать, и впрямь подкосила Хозяйка нашего казачка, – скорбно вздохнул Моня. – Идём, Иловайский. Мы тя и в кабак сводим, и наверх сопроводим, и на разговоры, что меж мужиками по пьянке бывают, не поскупимся. Припади к моей груди, брат, выплакай, что накипело…
– Э э, ну не до такой степени! И руки убери, и обниматься со мной не надо, а про родственные поцелуи вообще забудь! Ничего личного, только выпить и поговорить! Усекли? А то уже губки раскатали на версту по бездорожью и румянец по щёчкам такой, что сразу кастрировать хочется, гильотиной, по французски, как котов блудливых…
«« ||
»» [182 из
282]