Андрей Белянин - Оборотный город
Жеребец громко фыркнул, возмущённый двойной ношей, но тем не менее довольно резво понёс нас по мощёной улочке вверх. Должен признать, что останавливать нас дураков не было – нечисть радостно уступала дорогу, даже за сабли браться не пришлось. Правда, когда мы свернули за городскую стену, сзади раздался громогласный крик Катеньки, видимо уже пришедшей в себя:
– Иловайски и ий, поймаю – кастриру у ю у!
– Ну дык ты сначала поймай, потом рот разевай, – по отечески посоветовал Прохор, а я словил себя на коротенькой мысли о том, что летим мы прямо в стену! Араб закусил удила и нёсся вперёд, зажмурившись, как самый храбрый котёнок. Расшибёмся за милую душу, всмятку, в фарш, в…
– Вот и слава тебе господи, выбрались, – перекрестился старый казак, спрыгивая наземь.
Жеребец нервно приплясывал посреди достопамятного сельского кладбища. Солнышко только только взошло, могильные кресты окрашивались весёленьким розовым отсветом. Мир божий радовал пробуждением и любовью ко всему сущему. Жить хорошо…
– Уф… – выдохнул я, ещё не совсем придя в себя от чудесного прохода сквозь стену. Хорошо хоть не заорал позорно в самый неподходящий момент, вот бы осрамился перед Прохором. – Всё, я сыт по горло. Давай ка до дому, до хаты…
– И то дело, вона мерина своего прихвачу, да и поскакали!
Действительно, на дальнем краю кладбища честно ждал старый казачий конь. Дончаки – они очень верные, по двое трое суток могут с места не сдвинуться, если чуют, что живой их хозяин. А мы живы, оба! Надо же, а?
…Через час я навытяжку стоял перед грозным дядей, стараясь ничего не слышать, ничего не видеть и ни на что не реагировать.
– В солдаты отдам! На каторгу отправлю! Старикам на станице пожалуюсь! Иловайский, у тебя вообще хоть капля совести есть, нет?!
«« ||
»» [63 из
282]