Кирилл Бенедиктов - Блокада.
Два раза поворачиваю барабан — не кручу, а пальцем отщелкиваю — раз, два. Подношу к виску и давлю на спусковой крючок.
И не слышу ничего, ни щелчка, ни выстрела.
Вижу только перед собой рожи перекосившиеся. Генерал что-то кричит, рот разевает, но беззвучно. Комиссар с лицом белым, как березовая кора, тянется ко мне через стол, но достать не может — далековато. Лука у меня из руки револьвер выкручивает, тоже что-то орет, я и его не слышу. И только товарищ Шибанов стоит молча, глядит на меня так, будто я только что ему яичко золотое снес, и улыбается. А во рту у него фикса блестит.
А потом что-то в ушах у меня треснуло, и я сразу всех услышал.
— Зачем вы стреляли, старшина? — ревет белугой генерал. — Вы что, решили покончить жизнь самоубийством?
— Шесть выстрелов! — орет Лука. — Шесть!!! Я же говорил, что он
особенный!
— Форменное безобразие, товарищ капитан! — это уже комиссар права качает. — Самоуправство и беспредел! Вы не имели права подвергать такому риску жизнь бойца Красной Армии!
«Раньше надо было соображать, — думаю. — Теперь то уж что!»
И тут до меня доходит, что я не один раз собачку нажал, а все четыре. Видно, от страха слегка оглох, и нажимал, нажимал — а щелчков не слышал.
«« ||
»» [196 из
242]