Бертрис Смолл - Чертовка
– Виви, – мягко проговорил Гай, – даже если моя бесценная Белли действительно колдунья, это гораздо лучше, чем если бы она была простой девушкой. Ты становишься слишком назойливой в своей ревности, сестренка, и я начинаю терять терпение. – Он взглянул в лицо сестре, и его фиолетовые глаза угрожающе потемнели.
На какое-то мгновение Изабелла испытала сочувствие к Вивиане Бретонской. Почему-то неудовольствие Гая его сестрой выражалось отчетливее, чем кем-либо другим, и Вивиана не могла не ощутить этого неудовольствия.
– Ты прав, Гай, – тихо проговорила она. – Я забыла о нашей цели.
Ужин продолжался, и Белли успокоилась, увидев, что разговор ушел в сторону от темы, связанной с памятью Хью.
Она заметила, что Хью смотрит на нее удивленно и вопросительно, но стоило ей встретиться с ним взглядом, как он тотчас же отвел глаза и прошептал что-то на ушко своей прекрасной любовнице. Услышав смех Вивианы, Белли ощутила укол ревности, но на лице ее ничего не отразилось.
Весна уже была в полном разгаре, фруктовые деревья и кустарники пышно расцвели. Поля в окрестностях замка покрылись свежей зеленью; повсюду трудились крепостные, принадлежащие Ла-Ситадель. На склонах холмов паслись тучные коровы, на зеленых полянах бродили белые овечки.
Приближался праздник середины лета. На этот день крепостных освободили от работ, как это было принято и в Лэнгстоне. На стенах замка и на холмах в долгих летних сумерках пылали костры; звезды высоко вверху над Ла-Ситадель вторили праздничным огням.
Гай приказал сменить убранство в своих апартаментах.
Огромную кровать занавесили новыми полотнищами – золотыми с вышивкой из серебряных полумесяцев и мерцающих темно-синих звезд. Белоснежные простыни с ароматом лаванды заменили на синий, как ночное небо, шелк. Хотя было достаточно тепло, камин наполнили зажженными свечами самой разнообразной величины и формы. Свечи расставили и по всей комнате – везде, где они смогли поместиться. На столике рядом с постелью поставили серебряный поднос с бледно-золотистыми кварцевыми кубками в серебряной филиграни, несколькими хрустальными графинами и полудюжиной разноцветных мраморных кувшинчиков. На всех окнах распахнули ставни, лунный свет смешивался со светом свечей, легкий ветерок доносил в спальню головокружительное благоухание цветов.
Гай и Белли приняли ванну. Гай бережно вытер ее бледную кожу и смазал ее любовным притиранием из нарда.
«« ||
»» [331 из
427]