Лариса Бортникова - Охотники. Погоня за жужелицей
История же Мустафы-Кемаля Ататюрка оказалась так плотно связанной с историей Европы и России начала XX века, и особенно с Первой мировой войной, что мне неизбежно пришлось отработать все эти исторические события, чтобы понять, что же там могло происходить – в далекой и такой удивительной Турции начала XX века. А отработав их, я поняла: это невозможно не написать!
Но поверьте, было трудно. По счастью, я отлично пользуюсь «Гуглом» и быстро читаю.
3. Работа с материалом и быстрое чтение – это можно как-то оценить в цифрах? Чтобы написать одну книгу, сколько их надо прочитать в рамках подготовки?
Всем по-разному, наверное (тут смайлик). Ну, чтобы вы имели представление, а также чтобы я немного прихвастнула, отвечу. К примеру, для того чтобы написать четыре реплики одного из второстепенных героев, я просмотрела порядка трехсот страниц первоисточников. В результате количество реплик сократилось до двух, а потом герой оказался вовсе не нужен, и в тексте вы его не найдете. Но все равно это было познавательно и весело.
4. Интересно. Значит, в работе над книгой большое количество написанного идет в корзину?
Ну, не так чтобы большое. Но изрядное. Знаете, меня бабушка в детстве учила картошку чистить и все сокрушалась, что не выйдет из меня хорошей хозяйки: я же полкартошки вместе с кожурой в мусорку счищаю. Но год шел за годом, и теперь я любую картофелину могу обнажить тонкой стружкой за минуту. Впрочем, хозяйки из меня так и не вышло… Отвлеклась, простите. В общем, верю, что тут как с картошкой, и к следующей книжке количество шлака будет гораздо меньшим.
5. Голливудские традиции научили нас даже при чтении сразу вешать на героев ярлыки «хороший парень» – «плохой парень». Кто у вас хорошие, а кто – плохие?
А я не знаю. Вот честное слово. Дело в том, что все писатели, с которыми я знакома, делятся на тех, кто умеет управлять текстом и героями, и тех, кто позволяет тексту и героям управлять ими. Вот я явно из второй категории – «добреньких» и бесхребетных авторов. Я позволяю героям жить своей жизнью, а сама как летописец – брожу за ними вслед и все заношу в молескин. Кто что сказал, кто куда пошел, кто повел себя хорошо, кто – плохо. И когда мне кажется, что вот, вот герой определился с характером и это явно «хороший парень», он раз – и совершает какую-нибудь неожиданную гадость. Ну и какой он после этого хороший парень… В общем, у меня в романе – как в жизни. Нет плохих и нет хороших. Все всякие. В зависимости от обстоятельств.
6. А у вас есть своя гипотеза, что случилось с Норфолкским полком?
Да. Я много читала про фантастическое исчезновение батальона один дробь пять в битве при Галлиполи. Читала не только российские, но и английские источники. И у меня родилась довольно-таки фантастическая версия. Но я ее приберегу для продолжения романа, поскольку она замечательно кладется на предполагаемый сюжет. Впрочем, герои придут и вновь все переделают по-своему. Я их знаю.
«« ||
»» [134 из
135]