Анатолий Брусникин – Девятный Спас
Зря он это при шпиге, подумал Ильша, примечая, как Юла постреливает туда-сюда своими острыми глазками. Ишь, притих. Может, прибить ирода от греха, пока не донес?
Слова пятидесятником были, однако, сказаны веские, не отмахнёшься. Подумал Илья, подумал, и ответил так:
- Господу, тово-етова, может, разницы и нету, швед или русский, а вот чтоб всяк за свое отечество стоял, как сын стоит за отца, это по-божески.
- Какой тебе Пётра отец?
- Тьфу ты! - рассердился Илья, не привыкший к долгим беседам. - Я ему про Фому, он мне про Ерёму! Сегодня Пётр, завтра еще кто, а Русь была, есть и будет. Если только иуды вроде тебя её чужим бесам не продадут!
На этом спор закончился - из галареи донёсся частый, гулкий грохот. Это отец Савва, возволновавшись, подавал условный знак и от усердия колотил в свой оловянный таз, будто в бубен.
- Пора! Поджигай! - сказал Юла, мелко перекрестившись, и вынул свои пистоли.
Запалил Ильша трут. Промасленный фитиль взялся сразу, по нему пополз весёлый огонёк. - Встань-ка, отомкну, - сказал Илья, подходя к Быку. Тот поднялся с земли, расставил руки.
- Ну спасибо. Честно сказать, боялся, вы меня тут оставите. Своё дело я сделал, более не нужен.
И так расчувствовался, что крепко обнял своего освободителя поперек туловища.
«« ||
»» [437 из
531]