Анатолий Брусникин – Девятный Спас
Думай, голова, думай. Когда предаёт удача, кроме как на себя надеяться не на кого. Он открыл глаза, улыбнулся трясущемуся шпигу.
- Успокойся. Что ты, будто баба. Выпей воды. Держись за меня крепче и не трусь, выплывем.
Всхлипнув, Юла налил себе из кувшина, стал пить. Тогда Автоном выдернул из ножен шпагу и воткнул её сообщнику между рёбрами - глубоко, по самую чашку.
Дело повернулось скверно, однако сдаваться было еще рано. Сдаваться всегда рано.
Пускай Ромодановский жив. Это значит, что проклятый мастер до него добрался и всё рассказал. Заговор провалился.
Князь не глуп. Вмиг сообразит, что без начальника внутреннего полуприказа тут не обошлось. Однако им Зеркалова ещё взять надо.
Выскочив из ордонансгауза, Автоном Львович на бегу крикнул капитану:
- Выводи всех, кто есть, за ворота! А мне вели запрячь двух коней, самых лучших!
Всё отняла у него Фортуна, но трёх главных сокровищ лишить не сумела. Их-то он отсюда и увезёт. Во-первых, Петю. Во-вторых, священную икону.
В-третьих, грамотку, которая Алексеем Петровичем собственноручно писана и выдаёт его с головой. На неё, спасительницу, у Зеркалова сейчас и была главная надежда.
«« ||
»» [482 из
531]