Анатолий Брусникин – Девятный Спас
Ильша понимал Лёшкино страдание и уважал товарища за гордость. Сказал - отрезал.
В Москву они въехали рано утром, когда Ромодановский обыкновенно пребывал ещё не в Преображёике, а дома. Туда и отправились.
На углу Большой Никитской мастер с майором слезли с повозки, дальше Дмитрий последовал один.
Они наблюдали, как он препирается со стражей, которая не хотела впускать пожарного прапорщика в ворота, да ещё с грузом. Потом начальник заглянул в один из бочонков, всплеснул руками, побежал докладывать.
- Всё, кончено.., - протянул Попов. - Эх, дураки вы, дураки…
Через несколько минут из ворот выбежал целый плутонг солдат, окружили телегу со всех сторон и бережно, словно стеклянную, укатили внутрь. Брюхана почтительно поддерживали за бока. Он удивлённо мотал гривой - не привык к такому обхождению. После этого пришлось долго ждать.
Илья присел на корточки, грыз травинку. Попов на месте устоять не мог, расхаживал мимо и пытался угадать, что за награда выйдет Митьке за столь великий подвиг.
- Сто тыщ золотых цехинов! Должно быть, князь-кесарь его с этими деньгами к государю отправит, в Литву. Нет у Ромодановского столько власти, чтобы за такое неслыханное дело человека достойно пожаловать. У нас на Руси ероев-то много, но чтоб человек сам в казну телегу золота отдал! За это царь Митьку непременно графом пожалует, а ещё сделает начальником какой-нибудь губернии, потому что этакий дурак на губернаторском месте точно воровать не станет!
Никитин вышел из ворот только через час, сияющий и счастливый. За ним грохотал пустой повозкой Брюхан, такой же довольный. Товарищи кинулись навстречу.
- Ну что, казак, стал атаманом? - завистливо спросил Алёшка.
«« ||
»» [521 из
531]