Анатолий Брусникин – Девятный Спас
- Я мужик, она княжна. Не будет ей со мной счастья.
У Лёшки ухмылка с лица сползла. Митя же жалобно воскликнул:
- Ты за Попова, значит? Он ушлый. Будет и графом, и князем. Великий карьер сделает. По-твоему, Василисе Матвеевне с ним лучше?
По отчаянному лицу было видно: поверит Илье. Потому что понимает - человек, который себя в жертву принёс, солгать не может. И Лёшка тоже смотрел на богатыря так, будто ожидал приговора - жизнь ему или смерть.
- Нет, - строго молвил Илья. - Лёшка бабник, вертихвост. Он Василису обидеть может.
- Да я… - Попов поперхнулся. - Да я на прочих жён и девок боле… Да они для меня по сравнению с Нею…
От волнения и возмущения он не мог договорить. Но Илья про него ещё не закончил.
- Это, думать надо, первое. А второе вот что. С детства был ты Лёшка-блошка, а вырос - стал мотылёк. Всё бы тебе у яркого огня крутиться. Можешь князем стать, а можешь и сгореть. Царская служба неверная. Сегодня верхом на коне, завтра голова на пне. Так иль нет?
- Уйду, вот крест святой! - забожился Алексей. - Со службы вовсе уйду! Если с Василисой буду, ничего мне не надо. Стану с ней в деревне сидеть!
- И попрекать, что лишила тебя славы и рыска? Обязательно попрекнёшь. Не сейчас, так через пять лет или через десять. Вот Митрий её никогда и ничем не попрекнёт, за ветром шальным не ухлестнётся. Опять же он дворянин столбовой, Василисе ровня. И ныне при своей вотчине. Стало быть, ему и свататься.
«« ||
»» [527 из
531]