Анатолий Брусникин – Девятный Спас
- Хлопче, ты такую штуку видал? - прошептал запорожец в перерыве между всхрапами. В пальцах у него блеснула золотая монета. - Дукат. Хошь, твой буде?
Полковник явно ждал, что «хлопче» кивнёт. Алёшка кивнул. Дукат вещь хорошая, столько стрелец или рейтар жалованья за целый месяц выслуживает, но что дальше будет? Оказалось, ничего особенного.
Из-за пазухи полковник вынул сложенный клочок бумаги.
- Цидулю эту сховай, чтоб никто ни-ни. Поди за ворота. Зобачишь шинок, кружало по-вашему - этак вот, наискось. - Он показал, в какую сторону наискось. - Там козаки сидят, двое. Увидишь. Им отдай. Возвернешься, слово от них мне передашь, и дукат твой.
Проговорил он это не враз, а не забывая храпеть и высвистывать. Чудно это показалось Алёшке.
- Чего своего-то не пошлёшь? - тоже шёпотом спросил он. - Дрыхнет, рожа от безделья опухла.
Галуха смотрел с прищуром. Прикидывал, что можно сказать, чего нельзя. Но, видно, понял, что от бойкого пострелёнка ерундой не отбрешешься.
- Не мой он. Старый бес следить приставил. Ни на шаг от меня не отходит. А на улицу мне выйти невмочио. Я тут у хетьмаиа, як мидвидь в клетке.
Лёшка вспомнил, как гайдук с Мазепой переглядывался. Подумал: эка вон как оно тут у вас, хохлов, непросто.
- Как вернусь, саблю потрогать дашь? - спросил.
«« ||
»» [73 из
531]