Анатолий Брусникин - Герой иного времени
Вот оно, началось! В глубине души она знала, что одним любовным признанием и распростертыми объятьями дело не решится. Надо дать ему выговориться.
- Когда-то она повела себя так же смело, как вы сейчас. - Олег Львович говорил медленно. Слова давались ему с трудом. Смотрел он не на Дашу, а в пол. - Но по-настоящему я научился ценить и любить ее только в разлуке. В Сибири женщины полнокровны и смелы, они не боятся чувств... Повторяю, я вовсе не монах. Но однажды я сказал себе: больше не будет никого, пока я вновь с ней не встречусь. А если нам не суждено встретиться, пусть вообще больше никого не будет. Уж этой-то малостью я могу отблагодарить ее за столько лет верности. Я дал себе слово. И я его не нарушу.
Даша слушала - и не верила.
- Вы от меня отказываетесь? - ошеломленно спросила она. - Разве так бывает? Быть может, вы не поняли? Говорю же - я ваша! Совсемваша.
И она показала вглубь комнаты, где за раздвинутыми портьерами виднелось ложе. Готовясь, она сняла одеяло, решив, что оно неромантично, и щедро опрыскала простыни духами.
- Простите меня. - Он стоял перед нею, всё так же опустив голову. - Простите...
Но Даша еще не исчерпала всего своего арсенала. У нее оставалось тайное, непобедимое оружие. Причина, по которой это средство считалось всемогущим, была ей не вполне ясна. Однако известно: ни один мужчина перед этой силой не устоит.
Оружие называлось "Нагота". Если женщина, отбросив стыд, откроет свою Наготу, с мужчиной происходит что-то невероятное - обнаженное женское тело притягивает его, словно магнит. Конечно, в том случае, когда Нагота прекрасна.
Накануне Даша, раздевшись, долго рассматривала себя в зеркале, сравнивала со статуями богинь из альбома "Сокровища Эллады". Ей-богу, она была нисколько не хуже наяд иль диан.
Решительный, неотразимый аргумент был припасен именно для такого случая - если Олег Львович окажется чересчур щепетилен.
«« ||
»» [173 из
229]