Анатолий Брусникин - Герой иного времени
- О чем вы говорите? - растревожилась Незнамова. - Я не понимаю!
- Я влюбилась в Олега Львовича, - глухо донеслось из-под сдвинутых ладоней. - Мало того - у меня не хватило сил побороть свое чувство, и я... Я попыталась добиться его взаимности... Вам нечего опасаться. Он отверг меня. Он вел себя безупречно. Но я! На какие мерзости оказалась я способна под воздействием страсти! Знаете, я не могла потом оставаться в отцовском доме. Стыдилась стен, которые были свидетелями моего позора! Я сорвалась ехать в Петербург. Но по дороге поняла, что от себя сбежать невозможно. Я должна вернуться, честно вам во всем признаться. Принять от вас заслуженные упреки и презрение. Может быть, тогда я сумею стать прежнею Дашей...
Бурную исповедь Алина слушала с волнением, схватившись рукой за сердце. Когда же речь бедной девушки оборвалась рыданиями, она воскликнула:
- Я не виню вас! Вы - женщина, чувства в вас сильнее рассудка. Я сама такова. А он - лучший мужчина на всем свете. Было б странно, если б вы не потеряли из-за него голову. Я не испытываю к вам презрения - лишь одно сочувствие, поверьте!
Она взяла барышню за плечи, и обе заплакали, обнявшись.
- Пусть вы будете счастливы, вы выстрадали свое счастье, - горячо шептала Даша. - И скажите ему, что я прошу у него прощения. Больше ни вы, ни он меня никогда не увидите!
- Отчего же? Вы одержали над собою победу, когда решились всё мне рассказать. Теперь мы трое можем быть дорогими друзьями! Ах, вот и Олег! - Алина показала в окно. - Скорее вытрем слезы. Он ничего не должен знать.
Девушка вся задрожала, обернулась. Ее мокрое лицо выражало страх.
Во двор действительно вошел Никитин, однако проследовал не во флигель, а к капитану Иноземцову.
- Слава Богу! Господь сжалился надо мной, - пролепетала Даша. - Теперь я успею уйти. У меня нет сил его видеть. Поймите...
«« ||
»» [209 из
229]