Анатолий Брусникин - Герой иного времени
Экспедиция на ходу сменила характер, превратившись из демонстративной в карательную. Захваченный аул было велено разнести до последнего камня, посевы вытоптать лошадьми, фруктовые деревья срубить, колодцы испортить. Эту гадкую работу доверили саперам и обозным, остальная же часть войска быстро двинулась на выручку авангарду.
Но враг, очевидно, сопротивлялся лишь с тем, чтобы жители первой деревни успели уйти подальше. С подходом наших основных сил стрельба прекратилась.
Зато перед вторым аулом разразился нешуточный бой.
Я опять был впереди и видел, как на поляну, разворачиваясь лавой, вынеслись казачьи сотни. Но узкие оконца и крыши сакль враз исторгли языки пламени и дым. Не достигнув и середины луга, конные повернули назад. На зеленой траве остались лежать люди и лошади.
- Черт их знает, что у них в голове, - говорил Фигнер, глядя в зрительную трубку. - Горловину сдали без боя, а тут вдруг решили уцепиться.
Кто-то из штабных закричал:
- Смотрите, смотрите!
Показывали на длинный шест с конским хвостом и цветным вымпелом. То был значок ХаджиМурата.
- Так мюриды здесь? Что ж тогда наши засадные? Проворонили? Почему не подали сигнала? - заговорили вокруг - и вдруг умолкли. Лица разом помрачнели.
В атаку пошла пехота - и скоро откатилась. Воины Хаджи-Мурата сосредоточили огонь на командирах. Согласно уставу, все они шли справа от развернутых ротных колонн и были легко отличимы от нижних чинов по головным уборам и обнаженным саблям. В пять минут батальон потерял чуть не всех офицеров, включая и командира, которого какой-то меткий стрелок свалил с лошади за добрые триста шагов. Солдаты, смешавшись, отхлынули назад к лесу. "Не выскочить ли мне вперед, на глазах у всего штаба, и не увлечь ли бегущих за собой, как Бонапарт на Аркольском мосту?" - спросил я себя. От этой мысли сердце мое чуть не остановилось. Трясущейся рукой я потянул из ножен саблю. Спасло меня, дурака, чудо. Командующий оглянулся на ординарцев, и его мрачный взгляд упал на меня.
«« ||
»» [99 из
229]