Андрей Буторин - Червоточина
Как раз к окончанию кофейного таинства в кухне появился Геннадий Николаевич. Он шумно потянул носом и восторженно крякнул:
– Ну и аромат! Аж слюнки текут.
– Садись, глазунья уже, наверно, остыла, – с трудом удержала довольную улыбку Зоя Валерьевна.
Она подала мужу тарелку с яичницей, отрезала кусок черного хлеба (другого Геннадий Николаевич за хлеб не признавал) и стала намазывать маслом ломтик батона (который, «хоть и не хлеб, но на десерт годится»). Себе тоже сделала бутерброд и налила кофе.
Завтракали молча. И лишь когда, блаженно жмурясь и постанывая, супруг приступил к дегустации восточного напитка, Зоя Валерьевна, робко коснувшись запястья мужа, сказала:
– Ген, ты прости меня за вчерашнее…
Геннадий Николаевич резко, плеснув кофе на блюдце, поставил чашку, обнял ладонями руку супруги и собрался что-то сказать, но поперхнулся, закашлялся, и Зоя Валерьевна, вскочив, начала стучать по спине мужа сухоньким кулачком.
Откашлявшись, Геннадий Николаевич допил кофе, поблагодарил жену и, задержавшись в дверях кухни, пробубнил:
– Ну… Ты тоже… это… не серчай на меня.
– Надо бы Коле позвонить, – вздохнула Зоя Валерьевна, – он, наверное, обиделся на нас.
«« ||
»» [21 из
405]