Андрей Буторин - Червоточина
Звук выстрела гулко прокатился по безмолвному ночному лесу и, отразившись, вернулся из его глубины еще до того, как тело Ненахова осело и вытянулось у ног новоявленного вируса.
* * *
Когда Бессонов принес к «Уралу» и усадил в коляску мертвое тело с полностью замотанной тряпками головой, Тюрин не произнес ни слова. Он завел мотоцикл, подождал, пока Геннадий Николаевич усядется сзади, и снова вырулил на дорогу.
В голове у Бессонова воцарилась вдруг пустота, словно не другу, а ему самому вышибло мозги. Но это сейчас было очень кстати. Еще лучше было бы полностью раствориться в этой пустоте, чтобы никогда не вспоминать того, что он сделал десять минут назад. Впрочем, раствориться он еще успеет, и совсем скоро. Теперь следовало полностью переключиться на самую главную цель – спасение сына. Нет, не верно! На устранение нависшей над проектом опасности. И как следствие – на спасение оказавшихся под угрозой уничтожения людей, одним из которых был его сын.
Мотоцикл сбавил вдруг скорость. Казалось, Тюрин вовсе захотел остановиться. Но нет, он, выехав колесом коляски на обочину, резко вдруг повернул влево и стал выписывать на трассе круги с центром в ведомой ему одному точке.
Впрочем, Бессонову тоже вскоре стала видна эта цель. Окружности, нарезаемые «Уралом», словно стали вдруг плоской, зыбкой воронкой, в середине которой модель данного мира обрывалась. Но за ней была вовсе не пустота. Там начинался мир другой модели. На первый взгляд, объектная «ткань», ее составляющая, была идентична земной. Но только лишь на первый взгляд. Бессонов, конечно же, не мог еще уловить тонкостей, но твердо знал: перед ним совсем иной мир.
Когда воронка расширилась настолько, что вот-вот – и в нее бы провалился весь мотоцикл, Геннадий Николаевич благодарно хлопнул по плечу Тюрина, перебросил ноги на одну сторону и мягко спрыгнул в зыбкий водоворот.
В следующее же мгновение он почувствовал себя плотно «вшитым» в ткань нового модуля, словно и не было в его прошлом никакой Земли, никакой его тамошней жизни с ее надеждами, тревогами, радостями и огорчениями. Теперь он был вирусом с четко запрограммированной целью. Так он, во всяком случае, себя осознал и почувствовал.
Но оставался он таким «чистым» вирусом недолго. Ровно до тех пор, пока не увидел возле микроавтобуса, у которого он очутился, своего сына. Ничу. Кольку. Колюшку.
2
«« ||
»» [298 из
405]