Юрий Бурносов - Армагеддон 2
— Идите в свою палатку и собирайтесь, — приказал Гумилев, повернулся, показывая, что дальнейший разговор не состоится, и ушел.
Потом он пожалел, что разбил аппарат или, в крайнем случае, не подобрал обломки. Можно было проверить, кому звонил Вессенберг. Решетников, которому Андрей нелицеприятно высказался по поводу его протеже, только развел руками:
— Он очень неорганизованный человек. Не любит ограничений и приказов.
— Ну и подарочек вы мне подсунули, Константин Кирилыч! — сказал Гумилев, со злости перейдя обратно «на вы». — И не начинайте снова эту волынку про уникального специалиста! Понятное дело, что я его уже никуда не отчислю. Не я назначал. Но если что, я вас предупреждал!
Сейчас Вессенберг стоял в стороне от остальных и протирал платочком свои очки. Автомат висел у него на плече, словно теннисная ракетка в чехле, а из-под каски болтались длинные волосы. В закрытом герметичном шлеме эстонец выглядел куда опрятнее, но поди ж ты, оказался полностью иммунным. Ему, Саничу и Гумилеву откровенно завидовали — еще бы, не таскать на себе тяжелый колпак, не дышать через фильтры…
Мимо КПП проехал черный автомобиль, и у Гумилева аж скулы свело. Федеральные агенты снова были тут как тут. У них определенно был источник в комендатуре, или… Нет, про это теперь думать не нужно. Однако появлялись они с редкой избирательностью.
— Простите, но у меня нет времени на беседу с вами, — заявил Гумилев, когда Маккормик и Ковальски подошли к вертолету. — Как видите, мы заняты.
В подтверждение его слов Лобачевский и Миллере протащили мимо контейнер со снаряжением. Лобачевский при этом специально наступил на ногу Маккормику и сделал вид, что не заметил. Агент с ужасом посмотрел на свой вычищенный ботинок, понесший тяжелую утрату.
— Мне кажется, или пересечение периметра на летательных аппаратах запрещено? — спросил он.
— Запрещено. Но мы имеем специальное разрешение генерала Хардисти.
«« ||
»» [190 из
215]