Юрий Бурносов - Армагеддон 2
Гумилев усмехнулся — такой послушной дочь бывала редко, обычно все происходило совсем наоборот. Если с раннего утра дочери, которой положено спать на каникулах вволю, внезапно хочется сделать что-то полезное, значит, дело тут нечисто. Гумилев пристально посмотрел на дочь и грозно произнес:
— А ну, признавайся! Что вы с Мурзилкой натворили? Но Маруся неожиданно по-взрослому сказала:
— Да ничего, пап. Мурзик спит, это я специально рано встала, чтобы тебя увидеть.
Гумилев растерялся. Он привык, что Маруся легко относится к его отъездам-приездам, к всевозможным задержкам на работе и прочим сложностям. А сейчас явно происходило что-то не то. Повзрослела дочь — печально подумал Гумилев и провел рукой по светлой Марусиной макушке. Маруся подняла на него серьезные глаза:
— А ты скоро улетишь в Америку?
— Вот сейчас поеду и все узнаю, — пообещал Гумилев.
— Привезешь мне оттуда чего-нибудь?
— Я же буду в пустыне. Там ничего нет.
— Привези тогда кактус. В пустыне же есть кактусы?
— Кактус привезу, — согласился Гумилев и подумал, что нужно бы заранее дать поручение купить кактус и спрятать где-нибудь до его возвращения.
«« ||
»» [81 из
215]