Юрий Бурносов - Революция
По глазам миловидной сиделки Ленин понял, что Надежда Константиновна очень плоха.
- Могу я видеть господина Кохера?! - воскликнул он.
- Господина Кохера сейчас нет, - потупив взор, сказала робкая сиделка. - Но вы можете пройти в палату, а этот господин подождет вас здесь…
- Этот господин - большой друг нашей семьи, и мы пойдем вместе! - отрезал Ленин.
- Как вам будет угодно, - согласилась сиделка.
Ленин и Цуда прошли к больной, которой и в самом деле было совсем худо. Большие, навыкате глаза блестели от жара, Крупская бормотала что-то неразборчивое и, казалось, не узнавала мужа.
Цуда внимательно посмотрел на нее, потом взял бледную горячую руку и держал так несколько секунд. Ленин с тревогой наблюдал за ним, в глубине души ругая себя: позвал шарлатана, случайно встреченного на улице! Нобелевский лауреат был ему плох! Но монгол не делал ничего особенного - он точно так же взял другую руку Крупской, помолчал и покачал головою.
- Плохо дело? - спросил Ленин.
- Я обычно лечил мужчин, ни разу не имея дело с женщинами, - тихо сказал Цуда. - Но я вспомнил, что Мацугума Кеан однажды рассказал такую историю: "В практике медицины известно разделение лекарств на инь и ян, в соответствии с мужским и женским началами. Женщины отличаются от мужчин также пульсом. Но в последние пятьдесят лет пульс мужчин стал таким же, как пульс женщин. Заметив это, я применил одно женское глазное лекарство при лечении мужчин и обнаружил, что оно помогает. Когда же я попробовал применить мужское лекарство для женщин, я не заметил улучшения. Тогда я понял, что дух мужчин ослабевает. Они стали подобны женщинам, и приблизился конец мира. Поскольку для меня в этом не может быть никаких сомнений, я хранил это в тайне".
- Любопытная история, но какое это имеет отношение… - начал было Ленин, но Цуда продолжал:
«« ||
»» [127 из
185]