Юрий Бурносов - Революция
Царь продекламировал эти слова японского отшельника, которые выучил с тех пор наизусть и не раз повторял - только себе, никому более, даже Аликс. Даже доброму, дорогому Григорию он не стал рассказывать об этом, как рассказал о злополучном монголе не то японце. Кружка, взятая у него, до сих пор стояла на столе. При чужих Николай прятал ее в ящик, но, когда оставался один, вынимал снова и порою долго смотрел, словно обычная кружка была расписным блюдечком с наливным яблочком, показывающим неведомое.
Надо было еще тогда его убить. Кто бы хватился? Дохлым монголом больше, дохлым монголом меньше… Николай вспомнил обрывок их беседы на выставке в Нижнем, словно прокручиваемый в синематографе.
"- Ты скажи-ка, монгол, если уж убивать не станешь, что дальше-то делать? Может, это предначертание, как ты говоришь? Коронация к чертям, французишка этот, Монтебелло, на меня гадом ледяным смотрел… Может, господь меня оставил, а? Может такое быть, монгол? Может, мне отречься?
- О чем бы ни шла речь, всегда можно добиться своего. Если ты проявишь решимость, одного твоего слова будет достаточно, чтобы сотрясать небо и землю. Но тщедушный человек не проявляет решимости, и поэтому, сколько бы он ни старался, земля и небо не повинуются его воле".
- Если ты проявишь решимость… Великие скорби и потрясения ждут тебя и страну твою… - повторил царь. - А вот выкусите, обезьяны! Где же скорби и потрясения?
Он схватил со стола отчет и громко прочитал:
- "Протяжение железных дорог, как и телеграфных проводов, более чем удвоилось. Увеличился и речной флот - самый крупный в мире. Пароходов в 1895 году было две тысячи пятьсот тридцать девять, в 1906 - четыре тысячи триста семнадцать!" Видал миндал? Самый крупный в мире!
Внезапно Николай осекся, сообразив, что разговаривает то ли с самим собой, то ли с монголом, которого тут вовсе нету и ничего он слышать не может. Отбросив в сторону отчет, листами разлетевшийся по кабинету, царь схватился за свою больную голову. Может, он сходит с ума? Или он давно уже сошел с ума, и ему только кажется, что он управляет государством? А на самом деле сидит в доме для умалишенных, прикованный цепью, на грязном матрасе?
Неожиданно вошла Аликс.
- Что с тобой, Ники?! - спросила она. - С кем ты разговаривал? Здесь никого нет… Снова этот призрачный монгол?!
«« ||
»» [179 из
185]