Юрий Бурносов - Революция
- Но Ленин ничей не слуга, - возразил бывший полицейский.
- Каждый человек - чей-то слуга, даже если он об этом не догадывается. А если он не догадывается, то и лучше: думая, что живет для себя и своим умом, он каждый день старается еще сильнее прежнего. Так к какому типу слуг ты бы отнес Ленина?
- "Всегда медлительные"? - неуверенно спросил Цуда.
- Я тоже так ошибся. Видишь, и я ошибаюсь… Но я читаю много газет, не только русских, и я могу сказать: Ленин соединяет в себе все четыре типа слуг. Господин Кацусигэ сам не нашелся бы, что сказать по его поводу. Поэтому повторю: это очень хитрый и опасный человек. Русский царь в сравнении с ним - никто, потому что царь сначала поспешен, потом медлителен, это уж точно.
- Что же мне делать дальше?
- Сверчок подскажет. А я, бедный старик, всего лишь рассказал тебе притчу.
Оба помолчали, потом Цуда признался:
- Мне жаль людей, которые погибли на броненосце.
- А разве не жаль тебе было доброго водоноса Каору, которого ты убил на берегу озера Бива? Иногда сострадание в том, чтобы убить. Убить врага легко, а вот убить друга - подвиг, на который способен не каждый. К тому же, если бы адмирал Макаров остался жив, как все могло бы сложиться в Порт-Артуре? Но я вижу, у тебя есть еще вопросы. Спрашивай, спрашивай, самурай.
- Кто были те люди, господин? На необычной резиновой лодке, которые дали мне аппарат, чтобы дышать под водой?
«« ||
»» [85 из
185]