Юрий Бурносов - Революция
- А зачем их убивать мне?
Негус помолчал, хмуря брови. Гумилев ждал.
- Сейчас мне должны принести лекарство, - сказал наконец Менелик. - Я принимаю его в определенное время, несколько раз, ночью и днем. Меня пытались отравить, и мой лекарь, еврей Иче-Меэр, велел принимать лечебные настои, которые готовит сам… Сядь вот туда, - негус показал стволом пистолета на темный угол помещения, - и накройся холстом. Жди.
Гумилев послушно сделал то, что его просили. Теперь он ничего не видел и мог ориентироваться лишь по слуху. Конечно, Менелик мог его попросту убить или отдать страже, но Гумилев почему-то верил негусу.
Через минуту или две - время тянулось медленно, словно патока, - кто-то вошел. Судя по одышливому голосу, это был тучный человек, видимо, Джоти Такле. Он долго и виновато что-то объяснял Менелику, негус отвечал, потом толстяк, шаркая, покинул спальню.
- Выходи, русский человек, - велел Менелик.
Гумилев откинул в сторону душную холстину и выбрался из угла. Негус, уже без пистолета, указал на серебряный кувшинчик с горлышком, замотанным тряпицей.
- Это лекарство. Его принес не мой лекарь Иче-Меэр, а Джоти Такле. Он сказал, что лекарь поскользнулся и вывихнул ногу, а потому не мог прийти сам.
Гумилев молчал, выжидая.
- Я сказал, что приму лекарство. Когда Джоти Такле ушел, я выглянул наружу - мертвые так и лежат. Почему Джоти Такле не заметил этого?
«« ||
»» [91 из
185]