Оксана Б. Демченко - Прими свою тень
Гролл вытянулся в прыжке, выбросил когти на полную их длину.
Второй, наделенный даром, истратил ничтожную долю мгновения, чтобы впустить в сознание врагов тень безмерного, как пропасть, отчаяния. Снави не причиняют вреда и тем более не наносят душевных травм. Сейчас гролл нарушал величайшую заповедь говорящих с миром, обрушивая всю тьму звериного и подспудного на одних, чтобы дать шанс спасения другим. И изнемогал под тяжестью чужого отчаяния, тормозящей реакцию и делающей его уязвимым.
Охрана моэ опознала «мы» группы и вступила в бой, по мере сил защищая остатки гаснущего сознания, подменяя его лишенной сомнений, отработанной бессчетное число раз реакцией тренированных тел и инстинктами выживания. Айри задвигались быстрее, пытаясь уклониться от удара и развернуться, реагируя на угрозу. Когти гролла ударили в плечо охранника, отклоняя нацеленную в затылок Норгри руку. Заряд стэка бесполезно выплеснулся серебристой кляксой на полотно защитного экрана и угас, впитавшись. Гибкое звериное тело изогнулось, толкая врага вперед и вбок, заслоняясь им от атаки его же соседей и используя остатки инерции движения. Второй гролл срезал когтями часть консоли управления и тоже нашел себе подходящее тело охранника, годное для торможения и прикрытия.
Тимрэ задействовал сначала акустический сигнал стэка, а затем и парализующий, не надеясь на их высокую эффективность: защитные костюмы есть не только у членов его группы, а корабль наконец то восстановил режим аварийного гашения энерговсплесков. Теперь обшивка стен жадно глотает все и едва заметно шевелится, перетекает, залечивает себя, используя впитанное. То есть превращает современный бой в самую обычную рукопашную с применением холодного оружия… Группа Вирьи приняла происходящее как норму. Сейчас задача понятна: обездвижить охрану моэ.
Время, отведенное бортинженером Норгри на гашение защитного экрана, сократилось вдвое после активации аварийных систем «Иннара», жадно пьющих энергию. Но эти секунды оказались очень длинными – они вместили, спрессовали в себя весь бой. Когда пелена щита угасла, а звуки темного зала за ним стали, наоборот, отчетливо слышны, Вирья крутнулась юлой, бегло осматриваясь. Возмущенно зашипела: два волвека из ее группы ранены, костюм гролла висит на боку мертвыми рваными нитями, неспособными уже восстановить целостность защиты.
Рыже карие глаза девушки прищурились, находя Тимрэ. Без слов Вирья распорядилась: разберись, рассортируй пленных и помоги раненым. Сама поплыла вперед и вниз, оттолкнувшись от потолка и не позволяя себе верить в то, что слышит лишь восьмерых членов группы. Она сама – девятая, вот Тим… Где еще двое? Неужели пришлось за этот короткий бой расплатиться так дорого? Кто? Эхо сознаний металось в гранях единого «я» группы, боль дробилась и множилась, мешая опознать утрату. Да и время еще не пришло опознавать и скорбеть. Надо работать…
– Не входите в зал. – Голос прозвучал тихо и блекло, в нем осталось удручающе мало жизни. – Я же предупреждал. Задействую…
– Тоже мне, герой, – намеренно громко фыркнула Вирья, из последних сил отстраняясь от удушающего отчаяния свершившейся гибели. Работа еще не окончена. Она в этой группе вожак и должна быть сосредоточенна, точна в решениях. Надо наладить контакт с раненым в зале и успокоить его. – Лэн? Это же ты, недоучка, возмечтавший войти в состав команды Академии по чегро. Я лично вычеркнула твое имя из списка атакующей тройки.
– У меня все в порядке со слухом? – задумчиво вопросил самого себя айри в зале, и его голос чуть окреп. – Вирья, это точно ты? Такое шипение им не подделать… Тем более не входи. Я надежно все установил, любое неосторожное движение опасно. У меня было время. Сейчас попробую деактивировать. Только теперь у меня нет сил, да и свет тускнеет.
Голос и вовсе погас. Тимрэ осмотрелся, решительно дернул вверх Норгри, скорчившегося у стены и по прежнему переживающего ужас отчаяния, который гролл транслировал всем без исключения, полагаясь на подготовку группы как на достаточную защиту для ее участников. Бортинженер «Иннара» не имел опыта отражения удара черной безнадежности. К тому же сам себя винил за нерешительность давно и жестоко… Кожа бледнее полотна, тело тряпично послушное. Сознание сжалось в комок, стонет от запоздалого ужаса неправоты. Цепляется за реальность из последних сил. Опознало Тимрэ, родственного и понятного, готового делиться своей уверенностью. И приказывать – с полным правом.
«« ||
»» [130 из
282]