Андрей Дьяков - Во мрак
– Ты иди, – бросил он, не оборачиваясь. – Я еще побуду здесь немного. Один на один…
Глеб кивнул и заспешил прочь. Его ждали более насущные дела, нежели общение с полубезумным экстремалом. Впереди уже показался край станционной платформы, когда он, повинуясь инстинктивному порыву, обернулся. Далекий огонек факела освещал пустую площадку. Напрягая зрение, мальчик все пытался высмотреть на мостике фигуру парня, но тот словно испарился. То ли скудный свет тому виной, то ли…
Постояв в нерешительности, мальчик отбросил глупые предположения и зашагал через станцию к противоположному туннелю. В конце концов, Психопат – взрослый человек и сам как-нибудь разберется со своими «тараканами».
В отличие от блокпостов Площади Восстания подходы к Чернышевской не охранялись так строго. Дозорный не стал докапываться до одинокого мальчугана, приняв его за местного. Лишь пригрозил, что в следующий раз обязательно надерет уши, если Глеб будет болтаться без присмотра родителей невесть где. Станция чем-то напоминала родную Московскую. Похожие запахи нехитрой стряпни, жмущиеся друг к другу клетушки бараков, тусклый свет потолочных ламп...
Бордюрщиков, само собой, и здесь хватало, но все ж местный люд заметно отличался от обитателей Площади Восстания. Ни тебе подозрительных взглядов, ни снующих повсюду патрулей. Ту станцию мальчик проскочил серой тенью, чудом избежав ненужного внимания. Сказывалось близкое соседство бордюрщиков с ненавистной Маяковской, принадлежащей Приморскому Альянсу. Таран как-то рассказывал запутанную историю про украденный дизель, но тогда разборки колоний казались мальчику не более чем интересными сказками – уж очень комфортной и безбедной казалась жизнь в безопасном бомбоубежище.
Теперь же приходилось судорожно вспоминать то немногое, что успел поведать неразговорчивый сталкер о жителях подземки. О самой станции Глеб знал совсем немного. Тот факт, что она – одна из самых глубоких во всем питреском метро (что-то около семидесяти метров), как-то особо не впечатлял. Родившиеся под землей приступами клаустрофобии не страдали. Скорее наоборот. Чем больше этих самых метров отделяло своды станции от пугающей поверхности, тем спокойнее было на душе.
Как назло, больше ничего полезного припомнить не удалось. Повезло еще попасть на станцию до объявления комендантского часа, по наступлении которого входы и выходы блокировались до утра. Условного, конечно. И без какой-либо привязки к смене дня и ночи на поверхности. Однако с целью экономии электроэнергии большинство колоний придерживалось общепринятого режима, с отбоями и подъемами. Спустя считанные минуты освещение в центральном и перронных залах отключилось, возвестив о наступлении условной ночи.
Обругав себя за нерасторопность, мальчик огляделся. Ничего не поделаешь, придется куковать на станции, пока блокпосты снова не откроются. В тусклом свете редких дежурных ламп он отыскал свободный клочок пространства, притулившись к фанерной стене ближайшей хибары, и закрыл глаза. Следовало хоть немного вздремнуть, раз уж подвернулась возможность. Но, как назло, сон все не шел. Ныли натруженные ноги, пол неприятно холодил бока.
Повернув голову, Глеб столкнулся с настороженным взглядом пожилой женщины, что сидела рядом, сноровисто орудуя вязальными спицами.
– Я за тобой слежу, – резко прошептала та, погрозив корявым пальцем. – Только попробуй что-нибудь стянуть, живо сообщу коменданту!
«« ||
»» [86 из
158]