Дитер Болен - Nichts als die wahrheit
Треск и грохот в ногах кровати заставили нас подпрыгнуть: Верона, взбешённая, стояла посреди спальни. Ситуация более чем глупая: я в трусах, Наддель в бюстгальтере и облегающих шортиках и Верона, единственная из нас хоть во что-то одетая: "Пусть эта баба сейчас же отсюда исчезнет!" - кричала она. "Ничего не было, Верона, Наддель пришла, чтобы утешить меня," - пытался я усмирить её - "ты же сказала, что всё кончено... а у меня нет больше ни единого друга, которому я мог бы позвонить... а Наддель - мой единственный друг..." Мы наконец-то оделись и вышли втроём на кухню, точнее говоря, мы собирались пойти. Потому что по пути Вероне подвернулась под руку античная ваза, которую она ухватила и с размаху швырнула через перила. А когда ваза упала вниз, мрамор разлетелся на тысячу кусочков. Ущерб на 20 000 марок, примерно так.
В конце концов, мы всё-таки попали в кухню, где Верона наконец-то вдоволь набушевалась, набросившись на меня. Там лежала телефонная трубка, огромный агрегат размером со штангу, им она меня и стукнула не то два, не то три раза по голове. Потом ногтями, огромными, как зубья садовых грабель, вцепилась мне в лицо слева, так, что потекла кровь. Наддель стояла рядом и пыталась помочь мне, тогда Верона развернулась к ней: "А ты сейчас же уберёшься отсюда, старая сука, тебе здесь нечего делать, нам с Дитером нужно поговорить". Её голос срывался, делался пронзительней: "Вон отсюда! Вон отсюда! Иначе кое-что произойдёт!" Она схватила зажигалку и пригрозила: "Я подожгу машины! Я подожгу машины!" В панике я сказал Наде: "Слушай, Наддель, мне очень жаль. Лучше вызови такси и поезжай к себе домой. Мне нужно уладить дела с Вероной".
Я пытался успокоить Верону, говорил, будто мне жаль. Будто я рад, что она снова здесь. Что и она должна меня понять. Через 3 часа она уехала к себе домой, а я остался наедине с самим собой. Через день я фотографировался для журнала "Pop Rocky". "Эй, Дитер, что с твоей щекой, она совсем разодрана!" - удивился какой-то дурак по имени Опитц из редакции журнала. "О, да... мм... дело было так..!" - я что-то солгал, а потом фотографировался в профиль справа.
В отчаянии я позвонил из машины по мобильному Вероне: "Слушай, я сейчас еду на скорости 200 км/ч к мосту через Эльбу, чтобы вместе с машиной рухнуть за ограждение в воду!" Но это известие оставило её равнодушной: "Езжай, если хочешь!"
Я безумно грустил, плакал, такой чёрствости я не ожидал. Она была так жестка, так холодна. Она могла включать и выключать свои чувства. Такого я не испытывал никогда в жизни. Любая другая женщина взяла бы несчастного за руку и сказала: "Пойдём, я очень сожалею", но Верона была тверда, как камень.
На следующий день я позвонил ей вновь. На этот раз на проводе была другая фрау Фельдбуш, милая, любящая. Слова, которые слетали с её уст, были густыми и сладкими, как карамельный пудинг: "Давай попытаемся ещё раз, Дитер... У нас должно всё получиться, мой дорогой!" Теперь-то я знаю, Верона страдает нарушениями в поведении, она шизофреничка, своего рода франкенштейновская помесь матушки Беймер, которая любого рада прижать к груди, и Алисы Шварцер. Никогда не знаешь, какая из этих двух личностей здоровается с тобой в дверях. Проблема в том, что в любовных отношениях сильнее тот, кто меньше чувствует, так было и с нами. Верона - это такой человек, который любит только себя. Она хитрюга: "Как ты думаешь, что будет, если я расскажу репортёрам, что ты импотент? А как тебе, если я растрезвоню в газеты, что ты лапаешь свою дочь?" Она была мастерицей угрожать, знала тысячу способов, как привести человека в отчаяние.
Горячая линия папарацци.
Может, это и абсурдно, но настало время, когда мы решили попытаться в самый последний раз спасти наши отношения. Мы встречались там и тут, на бензоколонках, и удивительным образом всегда вокруг нас крутились фотографы. Только теперь я понимаю, что Верона установила "горячую линию" для папарацци, чтобы они не перетруждались, разыскивая нас. И назавтра я улыбался со страниц газеты: "Болен снова крутится вокруг Вероны". Я хотел избежать шумихи и предложил: "Давай уедем!" Позвонил в "Луфтганзу": "Куда можно уехать подальше?" и заказал билеты на Бали, две недели в роскошном отеле с кучей всяких услуг, всё это обошлось в 20 000 марок.
В Club Med мы не успели даже выйти из ванной и завернуться в полотенца, как снова разыгрался спектакль. Я решил, что с меня довольно её болтовни, и что мне лучше вернуться домой. Все ценные вещи - деньги, документы, билеты, взятое напрокат фотооборудование за десять тысяч - я сдал на хранение в сейф отеля. Но когда я открыл ячейку - фокус-покус - все вещи словно в воздухе растворились. "Верона, где мои вещи?" - бушевал я. А Верона: "Я их закопала!" Я: "Верона, чёрт тебя побери! Это же бессмысленно, я хочу сейчас же уехать, верни моё барахло. Иначе я позову полицию!" Верона хохотала до упаду: "Иди в полицию и скажи, что твоя жена украла у тебя деньги, да вся полиция обмочится со смеху!" Мы спорили целую ночь, в конце концов, она пошла на уступки, побежала на пляж и выкопала из песка мои деньги и паспорт. "Ты совсем рехнулась, закапывать в песке? А если бы кто-нибудь нашёл?" - рычал я на неё, из-за чего мы вновь поспорили: Верона взяла сумку с фотоаппаратурой, швырнула на пол номера сперва фотоаппарат, принялась потом за камеру, Nicon со вспышкой и двадцатью объективами, которую она раза три ударила о стену, так что камерой потом можно было бы снимать из-за угла.
Но было полно ситуаций, когда я смеялся над ней. Так случилось на вечеринке "Come Together", около уличного бассейна, это нечто, похожее на сбор гостей перед званым обедом, когда все стоят в гостиной с шампанским в руке. Все болтали: "блаблабла", в самой серёдке Верона, как голливудская звезда, при парадном макияже, в вечернем платье, таком длинном, что подолом она подметала кафель на полу. Никто не обращал на неё никакого внимания, просто невероятная вещь для женщины, которая на ралли с Михаелем Шумахером едет в противоположную сторону, ведь она show-girl, а в правильном направлении и без того движется много народу. Она внезапно завизжала в мою сторону: "Дитеееееер! Держи меняяяяя!" и как была, при полном параде - с бокалом, макияжем и платьем-метлой прыгнула в бассейн.
«« ||
»» [111 из
133]