Дитер Болен - Nichts als die wahrheit
Шиманскому и Эбергарду Файку, игравшему Таннера, я абсолютно не понравился. Они смотрели на меня так, будто я был тухлой колбасой, от которой им велели откусить кусочек. Можно понять: Готц Георге получал за девяностоминутную серию 30 000 марок, а я за три минуты, что длилась "Midnight Lady", в 10 раз больше. В таком случае не прижимают к сердцу и не говорят: "Братишка, я ужасно рад за тебя!" И, кроме того, оба профессионала не переваривали мои актёрские способности.
Мы снимали сцену погони. Мне велели: "Жми на газ, Дитер!" Если мне кто-то велит жать на газ, я жму на газ. Вдавив педаль в пол, я вошел в поворот, и зацепил задней осью бордюр. Машина остановилась, съёмку пришлось прервать. Знаю, я сам много сделал для того, чтобы Шиманский и Таннер любили меня поменьше.
Наконец, я провалил сцену, в которой должен был избить Таннера. Ни одна душа не сказала мне, что смеяться нельзя. Я привык со времён Modern Talking - камера смотрит на тебя, улыбайся во весь рот. Так что это уже происходило помимо моей воли, как рефлекс. А может, это была компенсация за то, что меня загримировали под прыщавого придурка и намазали волосы каким-то дерьмом, а ведь я хотел выглядеть симпатично. Я искал глазами камеру, сиял улыбкой, как идиот, и лупил от души Таннера. Мы 10 раз переснимали сцену, пока один из ассистентов режиссёра не отвёл меня в сторонку и не сказал: "Послушай, ты же должен глядеть злобно!"
После этих съёмок тему "Tatort" я закрыл.
Кажется, это золотое правило всех телевизионщиков - ни в коем случае не звонить людям, с которыми разделил успех. В том же году, в 1989, я написал для ZDF популярнейший саунд-трек всех времён и народов - "Samurai". В конце концов, мне довелось проехать по Берлину в золотой карете, правда, не одному, рядом сидел исполнитель главной роли Томас Фрич. А потом наступила мёртвая тишина.
7 ГЛАВА
Говард Карпендейл или "Мине нравицца твая песня".
И снова я, верный своим традициям, разослал демо по Германии. Песня называлась "Sag ihm, dass du gehst" ("Скажи ему, что ты уходишь").
"Мине нравицца твая песня" - сообщил голос в телефонной трубке. Говард Карпендейл, мой Гови.
"Гови! Гови! К нам в студию придёт Гови!" - восторженно говорил я Луису. Гови был для меня одним из величайших. Достигнув шестнадцатилетия и услыхав "Das schoone Madchen von Seite ains, die will isch 'aaben und sonst geins!", я не переставал уже восторгаться им.
«« ||
»» [44 из
133]