Дитер Болен - Nichts als die wahrheit
Она получила бюджет в один миллион марок и отправилась с ним в Америку. Там она среди прочего за 200 000 марок записала со своим экс-продюссером Джимом Штейнманом песню, которую тот, в свою очередь, записал потом с кем-то ещё, и которая мгновенно провалилась. И для записи песни Бонни наняла целый симфонический оркестр.
Следующая пластинка, которую записала Бонни, была продана количеством 2000 штук. Это была одна из самых дорогих пластинок в истории East West.
Рой Блек или хорошие попадают на небеса, все остальные живут в аду.
Мне позвонил господин Оттерштейн, шеф East West, и спросил, как бы я отнёсся к идее стать продюсером Роя Блека. Я подумал пять минут - точнее говоря, пять секунд - и сказал: "Этим я не займусь ни за какие деньги". Это была не моя музыка. Даже для меня Рой Блек был просто сливками коммерции.
Через 2 дня в дверь студии 33 позвонил Рой Блек. Я спросил: "Что ты здесь делаешь?" - в этой среде все и всегда тыкают друг другу. А он ответил в своей суперскромной манере: "Я заглянул просто так, мне Оттерштейн сказал, что ты должен быть в студии". Мы прошли на маленькую кухоньку, и, думаю, никто ещё не изумлял меня так приятно, как этот Рой. Во-первых, он выглядел просто фантастично - это при всём том, что в 1991 году он уже вплотную приблизился к собственному пятидесятилетию. И к тому же он был невероятно мил. Он едва ли произнёс десяток фраз, а я уже ощущал, что мы, в некотором роде, родственные души - то, что он рассказывал о банкротстве, неудачах, о полных идиотах - я мог бы рассказать такие же истории, только ему приходилось в сто раз хуже, чем мне. Он описал, как был доверчив, как его же фирма, надувала его, заключая контракт. Как он давал интервью журналу "Stern", и при этом его совершенно сознательно напоили, чтобы выведать последние тайны. И эти, из "Stern", даже не сказали ему: "Слушайте, господин Блек, Вам хватит, Вы уже прямо глядеть не в состоянии, отправляйтесь-ка лучше всего в отель, да ложитесь спать", вместо этого его всё выспрашивали, всё подливали, так что он прослыл самым заядлым пропойцей на планете.
Меня тронуло, как он рассказывал о своей мечте, своём стремлении стать рок-певцом, но люди видели в нём только "типа в белом". И, в конце концов, он признался мне, что его подруга беременна, но ему кажется, тут что-то не так, она его, верно, обманывает. Это были очень печальные истории, но он рассказывал их смешно, потому что его профессий было развлекать людей.
В заключение он заметил: "Послушай, Дитер, я никому ничего плохого не сделал! Чего им всем от меня надо? Пусть они оставят меня в покое, я хочу просто петь".
Это было почти страшно: он совсем меня не знал и за 10 минут выложил мне всю свою жизнь. Это было очень непривычно, потому что те музыканты, которых я знал, никогда ничего не рассказывали, потому ли, что они уже хлебнули с этим горя или потому что это им причиняло боль. Этим они напоминали мне стреноженных лошадей перед электроизгородью: они трижды касались её шеей, и трижды их ударяло током, так что они запомнили это на всю жизнь.
Но Рой Блек, он, казалось, всем телом снова и снова прислонялся к изгороди в 700 ватт, снова и снова. Реакция самозащиты была ему вообще несвойственна.
После этих тридцати минут с ним мне стало ясно: "Ты не сможешь сказать, глядя в его голубые глаза, что не станешь продюсировать его." Я показал ему студию, мы попробовали несколько песен, а потом - мы работали уже несколько часов, но в студии не было окон - я предложил: "Пойдём, Рой, давай устроим перерывчик. Выйди на свежий воздух, отдохни немного".
«« ||
»» [91 из
133]