Дина Рубина - Белая голубка Кордовы
Как все же его задела эта девушка, подумал он в сотый раз. Моя сирота… Завтра вышлю денег. –..
Понимаешь, она ни черта не успевает, – он рассеянно слушал голос Илана, – обеда нет никогда. Зато диссертацию пишет. Я говорю: отлично, разводиться с тобой я не стану, просто возьму в дом вторую жену. А что? Это в нашей национальной и религиозной традиции.
Все наши праотцы имели по нескольку жен. – Ицхак, – вставил Кордовин, – довольствовался одной Ривкой. – Ну, Ицхак! Тот просто был травмирован. – Чем же это? – Ну, как! Его же папа хотел зарезать! Илан набросился на булочки и некоторое время с набитым ртом обсуждал с официанткой и другом – что заказать. Синта шла под чесночным соусом, зато антрекот подавали с грибами.
Непростой выбор. Официантка предупредительно выжидала рядом, иногда вставляя замечания. – Да, я люблю пожрать! – заявил Илан. – Так и знай, красавица, настоящий мужчина должен быть обжорой. – И соней, – вставил Кордовин. – Однажды этот тип заснул на посту, и не где-нибудь, а в Дженине. И наш славный сержант Цахи… – …полное имя которого было «ебаный-сержант-Цахи-вынувший- душу»… – …да, застукал его.
После чего неделю гонял еженощно всю роту, как зайцев. – А вот этот предусмотрительный тип, – перебил Илан, тыча в Кордовина пальцем, как пистолетом, – вот этот наглец, что сидит сейчас напротив и строит из себя святошу, однажды явился на ночное построение с кроватью на спине. – Как?! – ахнула официантка. – Ну, как.
Наш славный «ебаный-сержант-Цахи», оттачивая нашу воинскую бдительность, повадился красть по ночам наши ружья, которые, как известно, ты обязан обнимать даже в момент оргазма. И тогда вот этот тип… – Этот мудрец, хотел ты сказать… – Этот гнусный тип, который считает себя умнее других, замкнул ружье на замок и пристегнул к кровати. А ночью грянула тревога и в темноте он не смог отыскать ключ, взвалил кровать на закорки, и с ружьем в руке… – …как и полагается по уставу, болван! – …с ружьем в руке и с кроватью на горбу встал в строй пред очи «ебанного-сержанта-Цахи». Отсмеявшись, девушка проговорила: – У нас тоже был такой сержант. Мы называли его «ебаный сержант Миха». – В каких войсках служила, малышка? – строго спросил Илан. Она обыденным тоном произнесла название элитной разведчасти и звание: лейтенант. Оба клиента, не сговариваясь, прекратили жевать и молча встали, уронив с колен салфетки. – То-то же, – довольно проговорила девушка. – Вольно. Так я, значит, принесу и синту и антрекот, чтоб попробовали друг у
друга… Минуты через две она принесла салаты и разложила приборы для мяса.
Когда ушла, Кордовин, провожая ее взглядом, заметил: наши официантки имеют самый высокий в мире «айкью», ты согласен? И его друг восторженно согласился: да, самый высокий «айкью», и в данном случае самую симпатичную среди разведчиков попку. – Ну, так что тебя интересует в уделе моих высокородных предков? – наконец, спросил Илан, набирая в тарелку зелень. – Откуда ты знаешь, может, и моих – тоже? – Нет уж, не примазывайся к нам, сиди в своих хазарских степях. – По крайней мере, мы, хазары, отлично воевали, – весело возразил он, – и несколько сотен лет держали в страхе окрестные народы, в том числе, славян, в то время как вы… – Ачто – мы?! – взвился Илан. Смешно, как он всегда воспламеняется, даже в шутливом разговоре, с какой любовью и страстью готов сражаться за честь своих сефардов, как досконально знает предмет – неутомимо перебирая имена, факты, цепочки событий… – Ты знаешь, поц[38] хазарский, убогий кочевник, – какое положение занимали сефарды в средневековой Испании? Еврейские деньги питали королевскую казну – в Кастилии, например, – на 82 процента! Еврейские военачальники, такие, как Иегуда ибн Эзра, возглавляли кастильские армии, сражавшиеся с альмохадами… Они были учеными, военными, архитекторами, врачами, строителями, финансистами королевских дворов, одевались, как испанские гранды, и носили оружие. А когда Инквизиция принялась проверять чистоту крови до четвертого колена… Спасибо, лейтенант, ставь вот сюда. О, какая красота! А запах! Передай мне, пожалуйста, перец… Да, так вот эту кампанию вскоре пришлось свернуть. Скандал вышел: выяснилось, что единственно чистокровные испанцы – это заскорузлые крестьяне какой-нибудь отдаленной Эстремадуры.
Чуть выше человечек родом – гидальго, к примеру, не говоря уже о знати, – сразу обнаруживается еврейская или мавританская кровь. Они там переженивались и спали друг с другом так запутанно-изысканно, что порой возникало самое диковинное родство.
Возьми Тоду королеву-мать Наваррского королевства, десятый век. Она одновременно приходилась тещей кастильскому графу Фернану Гонзалесу, тому, что позднее стал первым кастильским королем; бабушкой королю Леона и Арагона по имени Панчо Жирный, и теткой кордовскому халифу Абд-эль- Рахману И это отнюдь не единственный случай. Спустя лет сто король Кастилии Педро Жестокий, сражаясь на дуэли со своим сводным братом Энрико, уже наколотый на шпагу, успел крикнуть своему убийце: «Еврейский выблядок!» – и с полным основанием, так как их общий отец прижил Энрико с любовницей – еврейкой. Да что говорить: сам «католическое святейшество» король Фердинанд, муж Изабеллы-Католички, тоже имел еврейскую бабушку.
«« ||
»» [136 из
206]