Дина Рубина - Белая голубка Кордовы
В полосатом от жалюзи помещении видны были напросвет два жестких, как у удода, хохолка у него на затылке. – Было дело, звонил Паперный.
Выходит, ты от Дзюбы? – Выходит, от Дзюбы, – подтвердил Захар. – Дзюбу уважаю, – последовала реплика. – Он меня полгода тренировал.
Ну, пошли… У меня только девяносто вторая «беретта» осталась.
Не знаю – годится, нет.
При взведении курка вручную автоматически отключается предохранитель. – Лучше бы «глок»… – Был, но как раз вчера забрали. А чем тебе «беретта» плохая? Всей жандармерии Франции она хорошая, а тебе плохая? И в подсобке за кухней, в полосатой, как лагерная роба, тьме, он почти наощупь купил «беретту» с патронами, удивляясь тому, что Лео – должно быть все-таки Лёва – тоже наощупь принял у него доллары, не пересчитывая. – Пробки, что ль, перегорели? – спросил Захар. – Зачем пробки, – возразил тот. – Просто не видал я тебя, и всё.
Не могу описать наружность.
Никак не могу. – Неглупо, – кивнул Захар. * * * Он почти сутки ничего не ел.
Пил много: купил в продуктовой лавке две литровых бутылки минеральной, и все заливал и заливал рваное пламя внутри. То ему чудилось, что к ночи все получится само собой, как-то мигом сложится, ведь это просто. Ачерез пять минут придуманная им схема казни Босоты, казни, свершенной на бегу, казалась нелепой и бессмысленной. И беззаконной.
Выяснилось, что все нелепые гамлетовские монологи, которые он мысленно произносил все эти годы десятки, сотни раз, этот зачитанный перед ударом топора приговор, почему-то обосновывали право на убийство.
Человек должен знать – за что казнен, иначе всё оборачивается обыкновенным мочиловом. И со злостью одергивал себя: у тебя нет времени на весь этот театр, идиот.
«« ||
»» [176 из
206]