Олег Дивов - Выбраковка
- Извини, что втянул. Так уж вышло. Придется немного потерпеть. Главное - сиди тихо и не поддавайся на провокации. Если подойдут бугаи в костюмах с галстуками и спросят, кто такой - временно смири гордыню. Ты привез своего шефа Гусева Павла Александровича. У Гусева вроде бы тут назначена консультация. Если спросят, какой такой еще Гусев, скажи - ТОТ САМЫЙ. Мягко скажи, уверенно. А больше им знать ничего не положено. Начнут возбухать... Да не начнут. В крайнем случае вспомни, чему тебя на подготовительном учили. Эта машина - имущество АСБ и кусочек территории АСБ. Постарайся, чтобы тебя поняли.
- Я буду стараться, - пообещал Валюшок не слишком уверенно. - Слушай, Пэ... Все-таки я узнаю когда-нибудь, с кем именно работаю в паре? А?
- Да я сам толком не разобрался... - ответил Гусев и в очередной раз ушел, бросив Валюшка на растерзание обстоятельствам и раздумьям.
Главврач КФН профессор Крумов наличие посторонних на своей территории не переносил. Особенно Мирза Мирзоевич зверел, когда эти посторонние носили оружие и просиживали штаны у дверей «номеров», охраняя вельможных пациентов. Будучи просто молодым, подающим надежды психиатром, Крумов уже на таких «посетителей» гавкал. А когда выбился в люди, здорово подлечил кое-кого из кремлевских бонз и занял подобающее своим талантам место - нажал на все педали и добился-таки, что в. корпусе воцарилась подобающая статусу заведения тишь и благодать. Теперь эти замашки горного князя играли Гусеву на руку - он был почти на сто процентов уверен, что палата Белова не охраняется. А сам-то Гусев для Мирзоевича чужим не был. Четверть века назад Крумов его фактически спас, вытянул осиротевшего и лишившегося половины лица мальчишку из такой депрессии, за которой могло последовать чтго угодно, в том числе и смерть.
- А вот и он! - обрадовался гостю Крумов. - Здорово, бычий х...й!
Это у профессора была такая манера приветствовать близких людей мужского пола.
- Он самый, - признал Гусев. - Ну, как поживает наша лучшая в мире карательная психиатрия?
- Если бы карательная, дорогой ты мой! Если бы...
- Васильич звонил вам?
- Звонил, дорогой мой, звонил... - Крумов выдвинул ящик стола и добыл оттуда пару стаканчиков и початую фляжку коньяка. Смотрел он в это время на Гусева, и тот почувствовал, как опытный взгляд будто бы сдирает с него шелуху в поисках малейшей патологии. Не обследовать людей профессор уже не мог. Это у него было машинальное.
«« ||
»» [224 из
324]