Дарья Донцова - Золотое правило Трехпудовочки
Прием в пищу неправильно приготовленного фугу опасен для жизни. Поэтому начиная с 1958 года японские повара проходят специальное обучение и получают лицензию. В прошлом в Японии существовала традиция, согласно которой в случае отравления фугу повар, приготовивший блюдо, должен был его сам съесть либо совершить ритуальное самоубийство.
На протяжении долгого периода в Японии запрещалось употреблять фугу в пищу, даже существовал мораторий на отлов рыбы. Аналогичные запреты действуют сейчас в некоторых странах Юго-Восточной Азии, впрочем, они не всегда эффективны. Так, несмотря на запрет фугу в Таиланде с 2002 года, ее до сих пор можно приобрести на местных рынках. Рыба фугу содержит смертельную дозу тетродотоксина во внутренних органах, в основном в печени, икре, желчном пузыре и коже. Печень и икру рыбы фугу нельзя употреблять в пищу вообще, остальные части тела только после тщательной специальной обработки. Яд блокирует натриевые каналы мембран нервных клеток и парализует мышцы, вызывая остановку дыхания. Несмотря на лицензирование работы поваров, готовящих фугу, ежегодно некоторое количество людей, съевших неверно приготовленное блюдо, погибает от отравления. В настоящее время не существует противоядия, единственная возможность спасти отравившегося состоит в искусственном поддержании работы дыхательной и кровеносной систем до тех пор, пока не закончится действие яда.
Сейчас существует возможность массово выращивать рыбу фугу, не содержащую яда. Исследования показали, что фугу накапливает тетродотоксин, поедая естественную для нее пищу, поэтому при искусственном разведении можно уменьшить концентрацию яда просто за счет смены режима кормления. Впрочем, против этого существуют коммерческие соображения (повара-асы не хотят терять высокооплачиваемую работу), возражения ревнителей традиций (которым не хотелось бы, чтобы рыба лишишась романтического ореола риска) и даже возражения самих потребителей, которые, с одной стороны, любят пощекотать себе нервы, а с другой – реагируют на остаточные микродозы яда как на своего рода наркотический источник необычных ощущений обездвиженности и бесчувственности тела».
– Спасибо за лекцию, – язвительно поблагодарила я Леню, когда тот наконец-то озвучил весь текст. – Я теперь настоящий профи по фугу. Могу сделать вывод, что гости «Кинуки» пришли туда не в добрый час.
Мартынов рассердился:
– Дослушай до конца, а уж потом торопись с выводами. Наличие тетродотоксина в крови жертв объяснимо, они ели фугу. Но содержимое их желудков говорит о другом: фугой, уж не знаю, изменяется ли слово по падежам, там и не пахнет. Прости, конечно, за кретинский каламбур. Наши эксперты и ваша Фатима голову дают на отсечение, утверждая, что компания лопала особый вид морского окуня, безобидного, как кусок яблочного пирога.
– Да ну? – засомневалась я.
– Вот тебе и «ну»! – закричал Леня. – Я помчался в «Кинуки», зажал в угол фальшивую япона-маму, пригрозил скандалом, и падла признался: они гостям фугу не подают.
У меня немедленно закружилась голова.
– Что значит «фугу не подают»?
«« ||
»» [230 из
300]