Дарья Донцова - Кекс в большом городе
– Но я хотела лишь бабушкину волю исполнить! Оставаться здесь навсегда в моих планах нет.
– За одну службу усопшую не отмолить, минимум неделю стараться надо, – деловито сообщила Маша.
– Тогда при чем тут работа?
Девушка поправила платок.
– Если ты прибыла свечку поставить, то никто ничего не скажет, а уж коли задержаться задумала, так лениться нельзя. Сестры ни за еду, ни за кровать денег не берут, лишь послушанием отплатить можно. Что сестра Устинья велит, то и делать надо, потому как любой труд радостен. Самой же стыдно дармоедкой быть, сестры все не покладая рук трудятся, даже Меланья, а ей зимой девяносто пять стукнуло! Ноги не ходят, глаза не видят, а не бездельница.
– Чем же может заниматься старуха в подобном состоянии?
– Раньше она лучшей кружевницей была, – вздохнула Маша, – такие вещи делала, загляденье! Сейчас варежки вяжет, на ощупь.
Устинья оказалась высокой женщиной с недобрым взглядом. Маша о чем-то пошепталась с монашкой, и та отвела нас в комнатенку, по сравнению с которой тюремная камера могла показаться дворцом.
Крохотное длинное помещение находилось в подвале, окон в нем не имелось, из мебели было лишь два узких жестких лежака без постельного белья, пара крюков, вбитых в стену, заменяла шкаф для одежды, в углу висела темная икона, ни тумбочек, ни стола, ни уютных кресел не было и в помине.
Маша привычно перекрестилась на образ, я быстро повторила ее действия. Устинья кашлянула:
«« ||
»» [394 из
482]