Дарья Донцова - Кекс в большом городе
Не стану сейчас рассуждать на тему о правильности этой теории, она существует, и Еремины слышали о ней. Будучи людьми совестливыми и напуганными, они решили: семьи с детьми у них не будет никогда, не надо рисковать. К тому же Наташу совершенно не тянуло замуж, не было у нее никакого интереса к мужскому полу. Если уж быть совсем откровенным, Еремину привлекали женщины. А Андрей заводил любовниц, правда, он был человеком специфических привычек, третировал своих пассий по полной программе, устраивал им провокации и проверки, постоянно намекал на некие заразные болезни… Ну да эту историю ты тоже знаешь.
– Вот почему Андрей был патологически чистоплотен! Вот по какой причине боялся любого недуга и плюхался в кровать даже с легким насморком, – закричала я.
– Ну да, – кивнул Олег, – он просто дико боялся проказы. Наташа оказалась более сильной личностью.
– А Луиза?
Куприн вздохнул.
– Ее оставили в монастыре. После смерти отца Наташа съездила к Епифании и честно сказала: «Деньги имеются, отец не был нищим. Но сестру мы пока взять не можем, пригрейте у себя! Стану вам платить».
Епифания согласилась, но, чтобы взрослеющая девочка не задавала ненужных вопросов, настоятельница сходила в загс и попросила начальницу:
– Окажите божью милость. Живет с нами Анна Ивановна, бухгалтером в обители работает, дочь при ней, Луиза. Только неразумная мать, когда от мужа-пьяницы убегала, все документы потеряла. Пока-то девочке они не нужны, но ведь в школу оформлять придется, по закону все дети учиться обязаны. Уж порадейте, помогите. А мы за ваше здоровье молебен отстоим.
Не уважить Епифанию было невозможно, девочка стала Луизой Марковной Стекловой. Ей ни настоятельница, ни Анна правды не открывали, не хотели смущать ребенка. Когда Луиза, впав в подростковый возраст, начала бузить и пытаться вырваться из монастырских стен, Епифания живо придумала сказку про отца и воровство. Луиза поверила в историю, ей, жившей в монастыре, и в голову не могло прийти, что матушка способна на вранье. Но ведь ложь бывает разной. Епифания спасала психику ребенка, оттого и солгала. Удивительно другое. Как ты, моя дорогая, не заметила в этом рассказе нестыковок.
– Не очень понимаю, о чем ты говоришь, – протянула я.
«« ||
»» [445 из
482]