Дарья Донцова - Кекс в большом городе
– Ну подумай сама, зачем ты нужна бедному провинциалу с армией голодных родственников?
Луиза рыдала, соглашалась с сестрой, разрывала отношения и… снова пыталась захомутать первого приглянувшегося ей мужчину. Потом она вдруг завела разговор о детях, о том, как хочет иметь ребеночка, пусть даже и внебрачного. Вот тут Наташа испугалась по-настоящему и открыла ей всю правду про лепрозорий, побег и умерших от проказы родителей.
– Господи, – всплеснула я руками, – теперь понятно, почему Луиза задавала такие странные вопросы врачу в морге, про инфекцию, можно ли ее подхватить, целуя покойного, и не выползет ли зараза из-под земли!
– Да, – кивнул Олег, – она решила, что и Наташа, и Андрей погибли от приступа лепры.
– Глупости, проказа не инсульт, сразу убить не может, она ест человека медленно.
– А Луиза, которой Наташа раскрыла истину буквально за несколько дней до своей смерти, посчитала иначе, – вздохнул Олег, – она, в отличие от родных, подробностей о семейной болезни не знает. И еще, Луиза очень жадна, кончина брата и сестры радует девушку, деньги-то достанутся ей!
– Луиза решила поговорить со мной от страха? Боялась одна войти в квартиру?
– Да, – кивнул Олег, – именно так. Узнала о смерти близких, испытала сначала ужас, потом радость, затем поняла, что боится открыть хоромы Ереминых, и тут ты подвернулась. Но потом Луизу понесло, у нее началось нечто вроде истерики, требовалось высказаться, вылить свои эмоции, но она все-таки контролировала себя, потому и выдала «официальную» версию, ни словом не обмолвилась о проказе! Боялась, что ее отправят в лепрозорий. Наташа, чтобы урезонить сестру, капитально напугала ее, сказала: «Если кто правду узнает, мигом все за дверью медицинской тюрьмы окажемся».
– И откуда ты все знаешь! – поразилась я. – Ведь Наташа и Андрей умерли!
– Епифания жива, – пояснил Олег, – основные детали я узнал от нее, и Луиза оклемалась.
«« ||
»» [447 из
482]