Дарья Донцова - Микроб без комплексов
Потом повисла тишина.
— Продолжай, я очень внимательно тебя слушаю, — попросил мужчина.
— Она жадная, — выдавила Ляля. — Купила себе пижаму, очень красивую, штаники и маечка, все в мишках. Я попросила мне отдать. Зачем взрослой женщине детская вещь? Но мама не захотела, ответила: «Хватит с тебя того, что есть. Шмотье уже в шкаф не помещается. Это мое». Вон как запела! А у самой — целая гардеробная! Туфли, платья! Мишек не разрешила взять… А-а-а! Так ей и надо, в той пижаме она и умерла… А-а-а! Не хочу говорить! Не буду! А-а-а!
Крики перешли в вой. Чеслав остановил запись. В моей голове заворочалась какая-то очень важная, но пока не четкая мысль.
— Девочка явно больна психически, — покачал головой Чеслав. — Она хотела убить мать, планировала преступление и осуществила его. Вот только таблетки оказались простым средством от кашля. Но тяжесть проступка от ошибки меньше не делается. Лялю, конечно, будут лечить, но у меня нет радужных надежд. Девочке пятнадцать лет, и она, вероятно, научится, спустя энное количество времени, проведенное в психиатрической клинике, контролировать вспышки ярости, однако я не верю, что Ляля станет неопасной.
— В чае растворили термопсис, но… Звонарева-то умерла! — спохватилась я.
— Версия Коробкова подтвердилась, — согласился Чеслав, — Ляля попыталась убить свою мать, но… Не она лишила жизни актрису. Ищи настоящего преступника.
Ландшафтные дизайнеры не боялись ни грабителей, ни докучливых посетителей. Вход в офис никто не стерег, войти в здание мог любой человек. На рецепшен сидел пожилой мужчина, который, услышав мой вопрос о местонахождении Галины Адаскиной, махнул рукой в сторону коридора и сказал:
— Там поищите, авось найдете.
Безрезультатно подергав двери нескольких наглухо закрытых кабинетов, я добралась до большой комнаты и без всякой надежды на успех обратилась к полной даме, восседавшей за первым столом:
«« ||
»» [290 из
357]