Дарья Донцова - Муха в самолете
– Это как же так? – растерялся Кутякин. – Ну ничего не помню.
– Бывает, – успокоила его Нюра, – давай яишенку пожарю.
Брак, заключенный столь странным, невероятным образом, неожиданно оказался счастливым. Андрей Архипович устроился в клуб руководителем театрального кружка, потом он стал библиотекарем, затем вахтером.
Карьера шла на убыль из-за пьянки. Нюра мужа никогда не упрекала, алкоголиком не величала и, как ни странно, чувствовала себя счастливой. В Веревкине пили все мужики, но Андрей Архипович, в отличие от них, не бил жену, просто тихо укладывался в кровать и мирно засыпал. Зато в трезвые минуты он звал супругу «райской розой», постоянно хвалил ее, целовал задубевшие от работы руки и никогда не забывал вручить ей подарок. Коли не имел денег, то хоть цветов на опушке наберет и принесет в избу. А еще Кутякин не таскался по другим бабам, он во весь голос заявлял:
– Моя Нюрочка женщина исключительной красоты и редкого ума, ну с какой стати мне на другую смотреть, если жена трепетная нимфа!
Местное женское население поголовно завидовало Нюре. Ну и что из того, что Андрей Архипович ничего делать не умеет? Нюра сама лихо заколачивает гвозди, чинит крыльцо и вскапывает огород. Зато вечерами она с супругом на зависть остальным сидит на лавочке, с вязаньем в разбитых пальцах, а Андрей Архипович разыгрывает перед ней пьесы, читает текст за всех героев.
В общем, жила пара счастливо до того момента, как Нюре на работе велели пройти диспансеризацию в районной поликлинике. Домой она не вернулась, у нее нашли опухоль и моментально отвезли в больницу. Встревоженный Андрей Архипович кинулся к жене, как всегда, с букетом.
– Ну не дурак ли, – зашипела ему вслед медсестра, – другой бы догадался умирающей бабе чего вкусного притащить, а этот ромашки припер.
Андрей Архипович услышал злобную речь и вздрогнул. Как «умирающей»? Это ошибка, Нюра же никогда не болела.
В отличие от медсестры, Нюра обрадовалась букету, велела поставить его в банку, потом сказала:
«« ||
»» [333 из
452]