Дарья Донцова - Муха в самолете
Нюра печально улыбнулась и начала таять, обомлевший Андрей Архипович увидел, как растворились ноги, потом тело, руки и голова. На месте Нюры остался небольшой сгусток тумана, который тихо подплыл к окну и проник сквозь стекло наружу.
Ошалевший Кутякин схватился за бутылку, понюхал содержимое и вдруг понял: он больше не может пить, душа, как говорится, не принимает!
С тех пор Андрей Архипович ведет трезвый образ жизни, и до недавнего времени ему вполне хватало пенсии. Веревкино тихо умирало, в конце концов в нем остались три семьи и Кутякин. Было принято решение на месте деревни строить коттеджный поселок, коренных жителей переселили в городок Юрск, а вот с Андреем Архиповичем вышла незадача. Собственно говоря, в чем загвоздка, не понял и сам Кутякин. Вроде он оказался не прописан в избе и не имел прав на новую жилплощадь. Отчего так случилось, бывший актер не знал, но он остался единственным обитателем скончавшегося Веревкина. Другой бы пенсионер на его месте поднял бучу, принялся бегать по начальству, орать:
– С ума посходили! Я тут большую часть жизни провел и работал, на трудовую книжку гляньте, да и пенсию мне платят, значит, с документами полный порядок! Застройщики жулики, решили на мне сэкономить.
В конце концов, не добившись правды в кабинетах у начальства, любой бы человек объявил голодовку, разбил палатку у входа в здание правительства Московской области, водрузил рядом плакат, типа: «Чиновники – воры, отняли жилье у ветерана», и добился бы своего. Но Андрей Архипович не был бойцом, все бытовые проблемы ранее решала Нюра, муж только рассуждал на умные темы и давал жене советы. Поэтому сейчас Кутякин живет в избушке рядом с бытовкой строителей, он даже сумел найти некую выгоду в своем нынешнем положении.
– За свет я не плачу, – деловито объяснял Андрей Архипович, – мне рабочие провод бросили, от линии. Вот газа нет, но и на керосинке можно кашу варить, а мыться я в баню хожу, в Овсянкино.
– Какое безобразие, – пришла я в негодование, выслушав его историю, – вас попросту обманули! Вернусь в город и попробую вам помочь, у меня есть друзья среди журналистов!
– Спасибо, конечно, – кивнул Андрей Архипович, – только отсюда уезжать не хочется, здесь могилка Нюры, недалеко, на кладбище в Овсянкине. Это местечко никогда не снесут, там зона для преступниц, женщины срок сидят. Многие овсянкинцы в лагере работают, у них и магазин, и церковь, и клуб есть. Мне б туда перебраться, только никто не пустит, отправят в Юрск, а он запредельно далеко. И как мне с Нюрой тогда видеться? Раз в году только соберусь. Нет, уж лучше тут.
– Что же с вами будет, когда построят поселок? – осторожно спросила я.
Андрей Архипович погладил свою бороду.
«« ||
»» [338 из
452]